Зима в Некроплисе - страница 14

Каждый раз проходя через них, она чувствовала волнение, потому что не очень-то приятно добровольно шагать к кому-то в пасть. (Хотя, добровольно или нет – тот еще вопрос. Все прошлые разы ее тащили за собой наблюдатели.) Как обычно и бывало, Врата распахнулась при ее появлении. Коринн вошла в темный проход, толкнула следующую дверь и оказалась в холле Оппидума. Свет, отраженный от янтарных стен, ударил по глазам, заставляя щуриться с непривычки.

– Мадмуазель Тирс? Рад вас снова видеть! – сказал появившийся рядом Тень. – Губернатор ждет вас наверху. Я уже докладываю ему о вашем приходе.

– О, э, спасибо! – пробормотала Коринн, ищи глазами того, с кем она разговаривает. Тень обнаружился на полу, так что она едва на него не наступила.

– Ох, извините!

– Мне это не принесло бы вреда, мадемуазель, – по голосу было ясно, что собеседник улыбается. – Я провожу вас.

Вторично поблагодарив Тень, Коринн отправилась к сияющим ступеням. Одна, но в сопровождении.

– Как ваши дела? – учтиво поинтересовалась она. Собеседник был творением ее родителей, и он ни разу не чинил ей зла, поэтому Коринн испытывала к нему привязанность. К тому же Тень наверняка мог рассказать нечто интересное про обитателей Оппидума.

– Замечательно! Счастлив сообщить, что в награду за безупречную службу…– тут он появился на стене и склонился к ее уху, продолжив шепотом: – Господин Губернатор пообещал создать для меня материальное тело!

– Вот как, – только и сказала Коринн. Николас похоже одаривал каждого, кто ему помогал вернуть себе кресло. Кроме нее.

– Я так счастлив! – продолжал Тень. – Я не сплю, как это делают люди, но в редкие минуты забвения меня посещает кошмар: как будто все ушли из крепости и меня не стало! Это жуткое ощущение, мадемуазель! Если у меня были бы волосы, они встали бы дыбом!

Коринн признала, что это наверняка ужасное чувство.

– А как вы будете наблюдать за посетителями? – полюбопытствовала она.

– Точно так же. Я не стану заметнее, если того не захочу сам, – вдохновенно рассказывал Тень. Чувствовалось, что ему приятно обсуждать эту тему. – Ученые Оппидума уже работают над формулой заклинания, которое сможет преобразовать меня в нечто более плотного сложения, навроде тумана. Жаль ваши родители еще недостаточно повзрослели, они смогли бы быстрее всех прочих найти такую формулу!

Они оба вздохнули.

– А вы следуете за всеми, кто ходит по Оппидуму? – вяло поинтересовалась Коринн, чтобы продолжить разговор.

– Нет, что вы. Только за посетителями, или, если просят, передаю послания господ от одного к другому. Господам было бы неприятно, ходи я за ними целый день. Мне разрешено появляться возле них только если меня позовут.

– И вам по нраву такая жизнь?

– Другой я не знаю, – сказал Тень, – другой у меня и нет. Я предан этой крепости всей душой, если только у меня есть душа.

– Разумеется есть!

Они поднимались на лестничную площадку второго этажа. Оттуда доносился женский голос:

– … стал слишком молод и глуп, так что все будет просто!

– Говорите тише, моя Госпожа!

Коринн преодолела последние ступеньки и увидела высокую женщину в фиолетовом платье с вызывающе-низким вырезом на груди, компенсированном длинной пышной юбкой, стелящейся по полу. Женщина улыбнулась ей и кокетливо поправила гладкий черный локон, укрывшийся за ее ухом от аккуратной прически. Это была Сиголен Ру, член совета некромантов, как однажды объяснил Ник. Позади женщины переминался с ноги на ногу толстяк с лысой, похожей на яйцо головой и бегающими глазками. В прошлом году Коринн имела с этой парочкой одну очень неприятную стычку. И кстати, она была уверена, что толстяк погиб от клыков Никто. Похоже, у него оказался контракт на воскрешение.