Так и пролетело несколько лет. Зиночка окончила восемь классов и вместе с подругами подалась в училище при городском крупном заводе. Днём училась, а вечерами встречалась с друзьями и шли все вместе гулять. И был среди этих друзей-соседей мальчик один. Высокий, голубоглазый, ямочка на подбородке. Красивый очень. Всё на нашу Зиночку поглядывал. А что? Зина такая красавица стала к своим пятнадцати годам. Статная, волосы длинные, густые, ямочки на щеках. Глаза вскинет – а там озёра… Одним словом, богиня! Влюбился наш Анатолий в Зинаиду без памяти…
– Привет, богиня! Гулять пойдёшь сегодня? – решился на свидание Анатолий. Щёки вспыхнули, и аж испарина на лбу выступила.
– Конечно, пойду! А кто еще выйдет?
– А кто тебе еще нужен?
– Вдвоем что ли? А что не все вместе? Вон Катюха уже вернулась из школы, да много кто уже дома.
– Вот ты, Зин, правда, не понимаешь или прикидываешься? – набрался смелости и выпалил Анатолий. А у самого сердце, словно колокол в груди и ладони мокрые. – Давно ты мне нравишься, сказать боялся.
Зинка слушала, стесняясь, опустив голову и катая туда-сюда туфелькой камушек по песку.
– А пошли! – гордо вскинула она голову, лихо тряхнув волосами.
С того самого дня так и повелось – Зинка летела домой из училища после уроков, а навстречу ей её Толя. В любую погоду бежал её встречать с удовольствием, с радостью.
– Привет, сладенькая моя! Моя ж ты курносая! Как долго тянулся этот день, как я соскучился! Богиня моя, моя Зиночка!
И так хорошо они ладили, всюду вместе, везде и всегда были рядом. Как-то весной закончился у Зинаиды учебный день, выскочила она из дверей училища, наспех накинув лёгкое демисезонное пальто, и застыла. Перед ней стоял Анатолий с белым, как снег, лицом и с потухшим взглядом. Схватил Зинку в охапку и заскулил…
– Господи, что случилось? – вырвалась Зинка из его объятий. – Умер кто?
– Повестка мне пришла, Зиночка. Повестка. В армию я ухожу… Пора, время пришло, – задыхаясь вымолвил Анатолий.
В те годы мальчики служили срочную службу долго. Сухопутные три года, а в морфлот забирали на все четыре. У Зинаиды сердце оборвалось, и портфель упал из рук прямо на пыльную дорогу.
– Толь, милый, а как же я? Толь, Толечка, я не смогу долго. Толь, я умру тут без тебя, ей Богу умру….
Анатолий обнял свою курносую, прижал к себе крепко. Уткнулась Зина лицом ему в грудь, а он в её макушку носом, вдыхая такой родной запах волос. Так и стояли долго. Зинка тихо плакала, поскуливая, а Толя гладил свою богиню по спине, шептал нежные слова и уговаривал, успокаивал.
Провожали мальчиков служить в тот тёплый весенний вечер всей улицей. С Анатолием в армию уходил и его друг Сергей, все из компании Николая, брата Зины. Друзья у Кольки были постарше на годок-другой. Сам Николай учился в тот год на плотника. Он рукастый был, с детства умел держать топор. Тот самый, что угодил в ножку маленькой Зинке в весеннюю пору березового сока в деревне.
Мальчишки, кто покрепче, прошлись по дворам, столы повытаскивали, лавки по бокам, табуретки. Накрыли столы те чистыми льняными скатертями. Уставили тарелки всех мастей, стаканы, стопки – у кого что было. Родители новобранцев холодца загодя наварили, пирогов напекли, квашеной капусты и солёных огурцов из подпола подоставали. Картошка да с холодцом. Чего ещё надо? Гармонист нашелся, через улицу жил. Самогоном разжились и уселись всей улицей провожать своих мальчиков.
