Зловещее очарование насилия. Профилактика детской агрессивности - страница 19

Насилие в средствах массовой информации – это тема постоянных дискуссий. Сериалы, фильмы и видеокассеты изобилуют сценами насилия. Независимо от того, имеем ли мы дело с «Рэмбо», «Классом 84» или криминальной хроникой, насилие – постоянный гость в наших средствах массовой информации. Мы ежедневно можем созерцать убийства, нападения, драки, разрушения на экране нашего телевизора. Дети сталкиваются с этими воплощениями ужаса уже в самом раннем возрасте. Агрессивные импульсы широко представляют и различные компьютерные игры, в которых убивают людей, сбивают самолеты или даже инсценируются атомные войны. Подобные игры нас пугают. Нас шокирует, что в качестве средства для абреакции нашей игровой потребности не находится ничего лучшего, кроме лицезрения на экране этих ужасающих событий. Неужели это не оказывает на наших детей разрушительного влияния, проходит бесследно для их психики?

Решение этого вопроса вызывает жаркие дискуссии. Согласно данным исследований, показ сцен насилия по телевидению приводит к повышению «зараженности» агрессией. Однако, строго говоря, данные исследований свидетельствуют всего лишь о повышении возбудимости и склонности к участию в военных играх. Становятся ли дети в своей повседневной жизни более агрессивными и неуправляемыми – неизвестно[20]. В связи с вопросом о влиянии СМИ на психику детей можно сказать следующее.

Определяющим в данном случае является характер реакции детей на сцены насилия, их впечатление и возникающие в связи с этим психологические процессы. Считать, что ребенок имитирует сцены, увиденные им на экране телевизора в масштабе один к одному, было бы крайним упрощением. Если бы примеры были настолько заразительны, школьные занятия имели бы гигантский успех у детей. Их реакции на сцены агрессии, транслируемые по телевидению, неоднозначны. Непосредственное подражание – всего лишь одна из форм реакций.

Другой известной формой реагирования является неприятие. Сцена насилия выглядит настолько отталкивающе, что ребенок отказывается ее воспринимать. Он зажмуривает глаза, сосредоточивается на позитивных аспектах фильма и не обращает внимания на насилие. Такое поведение служит ему защитой. Подобная спонтанная реакция характерна для весьма многих детей. Ужасное не фиксируется сознанием.

Следующей формой реакции является виртуализация: при виде сцены насилия дети спрашивают себя, имеют ли они дело с реальностью или фикцией. Утверждение фильма в качестве фикции позволяет им смотреть его без ущерба для своей психики. Все, что разыгрывается у них на глазах, не многим отличается от сказки. Ужасающая история, леденящая кровь в жилах, – это правда, но какое отношение она имеет к реальности? Дети проявляют необычайную чуткость к фальши и, следовательно, умение отличать реальное от вымышленного с самого раннего возраста[21]. Они без особого труда отличают подлинное от присочиненного сценаристом. Насилие, виденное в фильмах, как правило, попадает в категорию вымышленного. Негативное воздействие подобных сцен на сдерживающие центры чаще всего минимально, хотя они и приводят детей в некоторое возбуждение.

К следующей форме реакции следует отнести отвращение. Многие дети при созерцании сцен насилия мыслят моральными категориями: они возмущаются, пугаются, их неприятие насилия обостряется. В случае подобного вида реакции у детей усиливаются не агрессивные тенденции, а напротив, отрицательное отношение к насилию. Фильм освежает проблему, которая касается их лично и решать которую приходится им самим.