Что-то в голове у меня начало складываться. Я осмелела настолько, что заглянула Мораг в лицо:
– Он… не сразу привез тебя в замок, да? Он… он сперва отвез тебя на Ту Сторону! Там тебя вылечили. В серединном мире тебе никто не мог помочь!
– Какая еще «Та Сторона»? Что ты мне сказки рассказываешь?
– Это не сказки, принцесса! Посмотрись в зеркало! Из лесу Ветер повез тебя не в замок, а в Сумерки. Вспомни же!
– Черт его знает, куда он меня повез… – принцесса нахмурилась, явно напрягая память.
Надо было бы дать ей подумать, но догадка жгла мне язык:
– Там иначе идет время, на той стороне. Там могла пройти неделя, месяц, а вернули тебя в тот же день и в тот же час.
Она покосилась недоверчиво:
– Да?
– Кроме того, – продолжала я, – они способны исцелять очень тяжелые раны и восстанавливать плоть. Я это не понаслышке знаю. Однажды… случилось так, что я сожгла обе руки. Обе. По запястье. До кости…
* * *
Сумерки
– Ты пришла за древней мудростью, маленькая смертная? – спросил Вран. – Ты ищешь то, чем не обладает человечий колдун?
– Да… – прошептала я. – Что значит «дело в том, кто платит»?
– А! Плата – это, знаешь ли, один из основных способов добиться желаемого в волшбе. Ты, например, готова заплатить за мудрость?
– Конечно!
– Тогда держи. – И он точным и небрежным движением вложил мне в руки только что снятую с трубки раковину из перламутрового стекла.
Она еще не остыла.
Сказать по правде, ей надо было остывать несколько часов, чтобы я могла безбоязненно взять ее. Она была… Ладони мои мгновенно высохли и прикипели к сияющим бокам. Они стали подобны истлевшим прошлогодним листьям, проволочному каркасу, кое-как удерживающему бурую выкрашивающуюся плоть.
Отшвырнуть подарок не удалось – похоже, кости вплавились в стекло. Я попыталась сунуть раковину Врану – но не смогла до него дотянуться, хотя он стоял совсем близко.
Я хотела бежать, но не двигалась с места, хотела упасть на пол, но оставалась на ногах, все острые углы и твердые поверхности оказались недосягаемы.
Вран отстраненно разглядывал меня. Ни сочувствия, ни неприязни – словно алхимик, поместивший катализатор в реагент и теперь наблюдающий за тем, что получилось.
– Вран! Забери ее!
Он отрицательно покачал головой.
– Это иллюзия, да? Ты заколдовал меня!
– Все на самом деле, смертная. Я только не подпускаю боль, чтобы ты могла думать.
– Это ловушка?
Он пожал плечами:
– Если ты так считаешь, то да.
– Что мне делать?
– Плати. Ты же согласилась.
* * *
280 год от объединения Дареных Земель под рукой короля Лавена (сейчас)
Мораг что-то сказала, и я очнулась:
– А?
– Рассказывай. Что приключилось с твоими руками?
– Сгорели, я же сказала. Я сдуру схватилась за неостывшее стекло.
– И кто тебя вылечил? Этот, Ветер?
– Нет, Ветер не целитель, он воин. Вылечил меня волшебник с той стороны, Вран. Ни шрамов не осталось, ничего. Я думаю, что тебя тоже вылечил он.
– Хм… – Принцесса передернула плечами. – Не знаю, кто там меня лечил. Я очнулась уже здесь, а этого твоего приятеля и след простыл. Ютер сказал, что меня привез какой-то рыжий странствующий рыцарь и что у нас его никто не знает. Так кто он, этот Ветер, бес его забери?
– Он из Сумерек, миледи. Из холмов.
– Дролери?
– Ну… да, хотя они так себя не называют. Он почему-то помог тебе.
– Пожалел? – Она снова коснулась шрама.
– Не знаю. Вряд ли. Им несвойственна жалость, насколько я могу судить. У Гаэта были свои соображения. – Мораг хмыкнула, а я добавила по какому-то наитию: – Он сказал, что ты очень сильная.
