− Первый, кто воспел женщину, был романтиком, все остальные – идиотами, − прокомментировал сюжет с «Купальщицами» Жульдя-Бандя, что вызвало улыбку и неподдельный интерес незнакомки, которая неумело скрывала это, пренебрежительно перевернув очередную страницу «Живописи». − Шишкин − «Утро в сосновом лесу».
− Бору, − поправила художница, уже не скрывая интереса к столь осведомлённому незнакомцу. − Наш вундеркинд обучался в школе для одарённых мальчиков? − обратилась она, как-то совсем уже по-свойски, тяготея к присущим питерцам аристократическим манерам.
Жульдя-Бандя хитро улыбнулся и, кивнув головой, добавил:
− И девочек.
− Относительно девочек ты, вероятно, превзошёл ожидания родителей.
Проницательность, облачённая в столь откровенные формы, крайне удивила молодого человека. Ему с трудом удалось скрыть волнение, вызванное чрезмерной открытостью собеседницы, пробуждавшей дремлющие гормоны. Откровенность художницы была, пожалуй, откровеннее откровений Иоанна Богослова.
− Ты, случайно, не эксперт по живописи? − она с издёвкой посмотрела на незнакомца.
− Я… собственно… − Жульдя-Бандя стряхнул с брючины паука, оттягивая время, с тем чтобы успеть обрести достойную профессию, − разведчик…
Молодая женщина, саркастически улыбнувшись, на какое-то время закрыла журнал, в качестве закладки применив указательный палец.
Разведчик понял, что замахнулся высоковато, и пожалел, что не стал, к примеру, комбайнером, хотя хлебороба в нём, наверняка, было ещё меньше. К тому же у разведчиков принято рассказывать о себе исключительно под пытками и, для приличия, не ранее чем со второго раза.
Впрочем, он тут же нашёлся, вспомнив хвастовство Фунтика − глупым наивным провинциалкам в поезде. Он наполовину сбросил с себя причитающейся разведчикам таинственности и совершенно приземлённо добавил:
− Разведчик недр. Разрабатываем Восточно-Сибирское плато: марганец, медь, кобальт, магний, сланцы, доломиты, текстолиты.
− Текстолиты?! − незнакомка взглянула на геологоразведчика, подозрительно вытянув трубочкой губы.
Тот осознал, что с текстолитами несколько погорячился, но видя нерешительность оппонентки, в высшей степени достоверности пояснил:
− Залежи текстолитов промышленных масштабов обнаружены Забайкальской геологической экспедицией, в которой ваш покорный слуга трудится, в 1951 году, в месте слияния Лены с Енисеем, − «геологоразведчик» врал настолько убедительно, что небольшой географический казус со столь легкомысленным венчанием непокорной Лены с могучим Енисеем остался лишь на его совести.
− А что, Лена с Енисеем − того? − девица соединила коготки указательных пальцев, виновато щёлкая ресничками, дескать, художникам простительны упущения в этих вопросах.
− А по-твоему Лена сливается с Амазонкой?!
Собеседница хихикнула, полагая, что Амазонка находится в Австралии, хотя это и недалеко от истины. Выказывая симпатии к эрудированному молодому человеку, девица закинула ногу за ногу, до неприличия оголив белые окорочка.
Потом погладила икры на вскинутой ножке, поменяла местами, погладила и другую, эротично протягивая ладошками снизу вверх. Она с наслаждением ловила на себе испепеляющий взгляд «геологоразведчика», который силою воображения поменял руки местами, свои при этом устремив под юбку.
Тут в разговор вклинилась ворона, утвердившаяся на краю спинки соседней скамейки. Она каркнула, привлекая к себе внимание (не исключено, что птица ожидала хлебушка или сыра, которым её потчевали сердобольные питерцы).
