Мы вновь шли по тёмным улицам, но теперь у меня при себе не было оружия, а руки стягивала верёвка. Даже стражники нервно оглядывались по сторонам.
Замок вырос перед нами большой чёрной грудой башен. К городу он стоял будто бы боком. Не то, чтобы тут, в Большом круге, был какой-то особый мир, как я ожидал увидеть, просто дома стояли чуть ровнее, не так близко друг к другу. Кое-где виделись участки зелёной травы, не закатанной в каменные дорожки. А ещё под ноги не лилась всякая грязная жижа, какой было полно в бедных кварталах.
Вопреки ожиданиям Корвуса, к Его Светлости нас не повели. Вместо этого мы обошли замок почти вокруг и, не пересекая аллей, выложенных мрамором – внутреннего сада – вошли в маленькую окантованную железом дверь. За ней скрывался узкий тёмный коридор, который, как несложно было догадаться по запаху сырости, холоду и серпантинному спуску вниз, вёл в темницы.
– Я думал, нам дадут поговорить с Его Светлостью, – проговорил я. – Или тут не держат своих слов?
– Заходи!
Они швырнули нас обоих в камеры, причём в разные.
– Я бы хотел…
– Заткнись! – рявкнул горластый командир. – И молись, чтобы Его Светлость захотел выслушать вас.
У меня сердце рухнуло в пятки. Если нас решат казнить без суда и следствия, никто, даже королевская печать, которую я таскал зашитой в подкладке жилета, не убедит герцога, что перед ним – наследник эльтозианского престола.
Шаги конвоя стихли.
– Мессир? – проговорил я.
– Мы попали в очередную переделку, друг мой. Хотел бы я знать, что это значит, – послышался за стеной голос Корвуса.
Он говорит так, будто это стало для него неожиданностью! Корвус лез в эти переделки с завидным упорством, так что было бы даже странно, если бы нам удалось свободно разгуливать по городу, и, обманывая стражу да рыбаков, искать ниточки кровавого секрета.
Когда глаза привыкли к полумраку, я обнаружил каменные нары, накрытые соломой, вонючее одеяло сверху и кадку в углу. Над нарами синело зарешеченное окошко.
Я перевернул кадку на нары вверх дном, забрался на неё и подтянулся на прутьях.
– Мессир!
Корвус стоял посреди камеры точно в растерянности. В темницах нам с ним ещё не доводилось побывать. Почему-то мне казалось, что мальчик здорово испугался, впрочем, он ничем не показывал этого. Услышав мой голос, Корвус оглянулся.
– Вы в порядке? – спросил я.
– В полном. И, надеюсь, так будет и завтра.
– Я вот что подумал… Не лучше ли раскрыть ваше инкогнито до того, как нас поведут на плаху?
– Я думаю, пока не время сдаваться, мой друг, – глаза его лукаво сверкнули.
Мне ли не знать, что для него это будет означать поражение и конец его миссии? Он скорее умрёт, чем позволит вернуть себя в замок. Во всяком случае, мне так казалось.
– Боюсь, что потом будет уже поздно, – проговорил я. Руки начинали дрожать. В конце концов, мне уже не даже не сорок.
– Тогда это будет отличное финальное приключение. Об одном я буду жалеть перед смертью, друг мой, о том, что втянул тебя в эту историю, – проговорил он. И в полумраке я увидел, как левая рука его опять тянется к амулету на шее. По звону я понял, что кандалы с него они не сняли.
– Обо мне не беспокойтесь, мессир.
– Я и не беспокоюсь, – весело отозвался он. – Всё уладится, вот увидите. А сейчас не лучше ли нам отдохнуть?
Я осторожно вернулся на пол и потёр затёкшие руки. Мессир был прав, у меня уже не было сил.
– Если что, зовите, – проговорил я.
