– Мы летим на станцию «Афина». Эксперименты с двигателем проводятся там. – Генерал сидел в кресле рядом с Артуром.
– А почему их проводят не на Земле? – Учёный был удивлён.
– Делать такое на планете слишком опасно. Поэтому было принято разумное решение перенести работы в космос. Там, если что-то пойдёт не так, последствия менее разрушительны, – ответил генерал.
От этих слов Артуру стало тоскливо. Похоже, что его опять впутывают во что-то страшное. Но выбора нет. Других вопросов он задавать не стал.
* * *
«Афина» представляла собой космическую лабораторию, в которой работали. десятки человек. После прилёта Артуру выдали браслет, похожий на наручные часы. Собственно, он и показывал время. Но кроме того ещё отслеживал жизненные показатели и контролировал перемещения учёного по станции. Снимать браслет запретили.
«Ошейник. Только не на шее, а на руке, – подумал Артур, – что же, пусть пока будет так».
Учёного разместили в одной из кают жилого модуля, показали, где лаборатория, медицинский блок и столовая. Первое, что он сделал, попав в свою каюту, – убедился, что выключается свет. Осмотр нового места пребывания прервал голос, доносящийся из открытой двери.
– Уже устроились? Как вам здесь?
Артур резко обернулся. У входа стоял низенький человек в очках. На вид посетителю было лет шестьдесят, но голос у него был очень бодрый и энергичный.
– Да. – Артур закивал головой. – Здесь определённо лучше, чем…
– Мы вас очень ждали. Меня зовут Эдвин Хартман, я руковожу лабораторией. – Посетитель вошёл.
– Очень приятно, – сказал Артур, пожимая протянутую руку, – меня зовут…
– Можете не представляться. – Хартман заулыбался. – Я знаю, кто вы. Я читал ваши научные труды. Кроме того, вы же стали знаменитостью. Причём не только на Венере. Я очень рад, что вам удалось выбраться из «Аида». Думаю, с вашей помощью дело наконец-то сдвинется с мёртвой точки.
Едва услышав про Венеру, Артур нахмурился и отвёл взгляд. Собеседник, казалось, не обратил на это внимания.
– Идёмте со мной. Я покажу вам, с чем предстоит работать. – Хартман вышел из помещения, не дожидаясь ответа.
Артур последовал за ним. В коридорах никого не было. Только бросив быстрый взгляд на «часы», висящие на запястье, Артур понял почему. Таймер показывал два часа ночи. Все спали. В космосе нет понятий «утро», «день», «ночь» – всё это имеет смысл лишь на поверхности планеты. Но на космических станциях во избежание нарушения биоритмов люди жили по привычному двадцатичетырёхчасовому распорядку.
«Интересно, а к какому земному часовому поясу привязано местное время?» – думал Артур, идя вслед за Хартманом.
Наконец они пришли в лабораторию, где расположились в комнате с большим экраном.
– Вас наверняка интересует, на какой стадии находится проект «Беллерофонт». – Хартман взял со стола пульт и включил экран. – Человечество уже сотни лет мечтает вырваться за пределы Солнечной системы. Но для этого нужен качественный прорыв в технологиях. Именно таким прорывом должен стать проект «Беллерофонт» – создание генератора искривления пространства. А с его помощью – кротовых нор. Но не таких, как мост Эйнштейна – Розена. В отличие от последнего через создаваемую нами кротовую нору смогут пройти объекты, состоящие из тардионов. Например, космический корабль. У нас есть несколько кораблей-лабораторий для испытаний. Человечество наконец-то сможет преодолевать бездны космического пространства, совершив прыжок через кротовую нору.
