– Я принесла твою джерси.
Слова звучат просто, но в них скрыто больше, чем я готова признать. Я не смотрю на него, но чувствую его взгляд на себе, будто он пытается разгадать, что скрывается за моими словами. И в этот момент я понимаю, что игра началась. И я уже не могу отступить.
– И где же она, воровка? – Он хмыкает.
– Что? Я ничего не крала. Ты сам мне её дал! Тебе шайбой по голове попало? – острю, чтобы скрыть, как у меня дрожат колени.
Он усмехается, совсем чуть-чуть. Его лёгкая насмешка накрывает меня волной тепла.
– Ладно. Давай её сюда.
Развязываю пояс халата и медленно снимаю его. Под джерси больше ничего нет. Вижу, как он замирает. Его взгляд цепляется за каждую линию моего тела. Глаза темнеют, в них вспыхивает огонь. Он сглатывает, его кадык предательски дёргается. Мы оба молчим. Воздух между нами становится густым, тягучим, тяжёлым, как грозовая туча.
Чёрт. Что я делаю? Почему это ощущается так… правильно? И почему мне это нравится?
– Стелла… – Его голос хриплый, низкий, будто обволакивает меня. Он подходит ко мне, каждый шаг звучит громче, чем моё собственное сердце. Инстинктивно я отступаю, пока спиной не упираюсь в комод. Холод металла впивается мне в кожу через тонкую ткань джерси, пробирая до дрожи.
Он останавливается в шаге, его голова чуть наклонена, и янтарные глаза сверкают в полумраке.
– Ты хочешь отдать мне мою джерси? – голос его становится почти бархатным, но в нём чувствуется что-то… опасное, скрытая угроза или, может быть, вызов.
Я молчу. Чёрт, почему я молчу? Нужно что-то сказать. Хоть что-нибудь! Но все слова застревают где-то глубоко в горле. Я чувствую, как внутри всё скручивается в горячий узел. Что со мной не так?
– Ты сама отдашь её? – Он делает ещё шаг. Я уже слышу, как он дышит, низко, медленно. – Или мне придётся забрать?
Моё дыхание сбивается. Я открываю рот, пытаюсь выдавить хоть звук, но ничего не выходит. Словно меня парализовало. Он делает шаг и теперь между нами почти нет расстояния. Мы дышим одним воздухом. Тёплым, густым, пропитанным напряжением.
Его руки касаются моей талии, сильные, уверенные. От этого прикосновения по коже пробегают искры. Одним движением он поднимает меня, словно я ничего не вешу, и сажает на край комода. Я чувствую, как холод дерева и металла встречается с жаром моего тела. Ещё секунду, и моё дыхание превращается в короткие, неровные вдохи.
Его большие, теплые ладони опускаются на мои оголенные колени, и я чувствую, как они начинают медленно, но уверенно двигаться вверх. Каждое прикосновение его пальцев к моей коже заставляет меня трепетать, будто внутри меня взорвалась звезда, и её свет, жар и энергия разливаются по всему телу. Я не могу усидеть на месте, сдвигаюсь на край комода, ближе к нему, и мои бедра непроизвольно прижимаются к его паху. Его дыхание срывается, превращаясь в низкий, хриплый звук, который проходит через меня, как электрический разряд. Этот звук – он для меня, только для меня, и он заставляет меня содрогнуться всем телом.
Его глаза темнеют, становятся глубокими, как ночь, но в них горит огонь – яркий, неистовый, и этот огонь направлен на меня. Я чувствую, как его руки скользят вверх по моим ногам, медленно, словно он изучает каждый сантиметр моей кожи. Там, где его пальцы касаются меня, остаются следы жара, будто он метит меня, оставляет на мне свои знаки, свои обещания.
