– Спокойной ночи, Иван Петрович.
Следующий день прошёл в напряжённой тишине. Члены экипажа изучали данные, предоставленные Левиным, обсуждали варианты в малых группах, взвешивали риски и возможные выгоды. К вечеру все собрались в конференц-зале для голосования.
– Перед тем, как мы начнём, – сказал Орлов, – я хочу напомнить: какое бы решение ни было принято, мы остаёмся единой командой. Ни обвинений, ни разделения на "правых" и "неправых". Мы все действуем из лучших побуждений.
– Согласен, – кивнул Кондратьев. – И хочу добавить: я как офицер безопасности обещаю сделать всё возможное для защиты экипажа, независимо от того, какой путь мы выберем.
Голосование было тайным. Каждый член экипажа получил карточку, на которой нужно было написать свой выбор: "Возвращение" или "Тау Кита". Карточки опускались в импровизированную урну.
Когда все проголосовали, Орлов и Кондратьев вместе подсчитали голоса. Напряжение в зале нарастало с каждой секундой.
Наконец, Орлов выпрямился и оглядел собравшихся.
– Результаты голосования, – объявил он. – За возвращение на Землю: 6 голосов. За путешествие к Тау Кита: 7 голосов.
По залу пронеслись шёпот и вздохи облегчения – или разочарования, в зависимости от личных предпочтений.
– Таким образом, – продолжил Орлов, – решение принято: мы отправляемся к Тау Кита. Подготовка начинается немедленно. Андрей Николаевич, – он повернулся к Левину, – вы готовы приступить к модификации инжектора?
– Да, – кивнул Левин. – Мне понадобится доступ к главному компьютеру и помощь инженерной команды.
– Вы получите всё необходимое, – заверил его Орлов. – Главный инженер, прошу обеспечить полное содействие.
– Будет сделано, – ответил инженер, хотя в его голосе слышалась лёгкая неуверенность. – Мы начнём завтра с утра.
– Нет, – возразил Орлов. – Мы начнём сейчас. Каждый час на счету.
Следующие две недели "Русь-2" готовилась к беспрецедентному прыжку. Левин, работая практически без отдыха, вносил изменения в программное обеспечение инжектора, объясняя инженерам принципы работы новых алгоритмов. Экипаж тренировался для экстремальных условий, которые могли возникнуть при таком дальнем прыжке.
Мария часто составляла компанию Левину, помогая ему адаптироваться к жизни на корабле после пяти лет изоляции. Между ними установилась странная, но крепкая дружба – она была зачарована его опытом, он – благодарен за её поддержку.
Кондратьев, несмотря на изначальный скептицизм, профессионально выполнял свои обязанности, обеспечивая безопасность экипажа во время подготовки. Он даже обнаружил несколько потенциальных проблем, которые могли бы возникнуть при прыжке, что заслужило уважительный кивок от Левина.
Орлов координировал всю операцию, но находил время для личных бесед с Левиным, пытаясь глубже понять природу Создателей и их технологий.
Наконец, настал день прыжка. Корабль был полностью подготовлен, инжектор модифицирован по спецификациям Левина, экипаж находился на своих местах.
– Всем занять позиции для прыжка, – объявил Орлов через корабельную связь. – Инжектор активируется через тридцать минут.
Левин сидел рядом с главным инженером у консоли инжектора, наблюдая за последними приготовлениями.
– Вы уверены, что это сработает? – тихо спросил инженер.
– На 97%, – с улыбкой ответил Левин. – Достаточно высокая вероятность, не так ли?
– А оставшиеся 3%?
– Спонтанная дезинтеграция на квантовом уровне, – пожал плечами Левин. – Но мы даже не заметим. Слишком быстро.
