Выход из гиперпространства сопровождался коронными разрядами вокруг нашего рейдера из-за огромного заряда на поверхности корпуса. Но, несмотря на то, что это страшно на вид, вреда для корабля не несло. Заряд, накопленный на корпусе, был ещё в пределах нормы, хоть и приближался к верхней границе. Проверив показания датчиков систем корабля, мы облегчённо выдохнули. Корабль полностью в порядке. Если бы с кораблём было что-то не так, то мы смогли бы подать сигнал о помощи и за нами прибыли бы. А вот уже после следующего прыжка это было весьма маловероятно. После поверхностной проверки систем я направил рейдер к ближайшей планете, чтобы сбросить накопившийся статический заряд о магнитную сферу планеты. Судя по расчётам, нам потребуется сделать не меньше десятка витков, прежде чем корпус полностью разрядится. Параллельно Зельда начала углублённую диагностику систем корабля. К счастью, проблем и после углублённого обследования не обнаружилось, и мы спустя сутки после прилёта в эту систему вновь начали разгон и вскоре оказались в гиперпространстве. Если и этот прыжок пройдёт без проблем, то большая часть экипажа отправится в криосон. А пилотировать корабль будем по очереди я, Хэнк и Грея. Мы обладали необходимыми базами знаний для пилотирования кораблей большого класса, пусть и не одинаково хорошо. Но сбросить заряд и прыгнуть к следующей точке маршрута сможет и Грея.
Второй выход из гиперпространства сопровождался сигналом тревоги. Оказалось, что всего в миллионе километров от точки нашего выхода пролетала комета. К счастью, я успел отреагировать и слегка сместить наше направление. Всего одна сотая градуса изменения направления – и комета прошла в нескольких десятках тысяч километров от нас. Но даже если бы мы и не изменили направление, то всё равно пролетели бы мимо, правда, уже в паре сотнях от неё. Рисковать мне не хотелось, так что изменение траектории было хорошим выходом. А если бы и попала комета по нам, то с вероятностью в девяносто процентов энергия столкновения поглотилась бы энергетическим щитом корабля.
После точно такой же проверке систем, как и после прошлого прыжка, мы вновь скинули накопившийся заряд на орбите одной из планет и вскоре покинули систему. Сразу после погружения в гиперпространство все, кроме меня и Греи, отправились по криокапсулам. Теперь десантники и Зельда проснутся уже в точке прибытия, если, конечно, не произойдёт ничего сверхъестественного и не потребуется их помощь раньше времени. Я же вместе с Греей отправился в медицинские капсулы изучать базы знаний, которые используют в дальней разведке при исследовании дальнего космоса. Все базы были шестого ранга. Учить их даже с медикаментозным разгоном предстояло долго. За час до выхода из гиперпространства я и Грея покинули медицинские капсулы. Убедившись, что с кораблём всё в порядке, мы вновь покинули гиперпространство и, сбросив заряд, снова погрузились в него. В этот раз Грея легла уже не в медицинскую капсулу, а в криокапсулу, а я разбудил Хэнка.
Следующие десять дней Хэнк изучал базы, а я ждал, пока мой организм восстановится после десяти дней медикаментозного разгона. После очередного прыжка уже я лёг в криокапсулу, а Грея была разбужена. Через десять дней в капсулу лёг Хэнк, а Грея приступила к изучению баз знаний. Так и повелось, что каждые десять дней один из нас ложился в криокапсулу, а двое других оставались на дежурстве. Вообще, можно было и одного человека оставлять, но это противоречило правилам дальних полётов, ведь если с одним что-то произойдёт, остальные об этом не узнают до момента пробуждения. А так в любом случае остаётся второй человек, который сможет в случае чего разбудить остальных.
