– Ну а сам-то был хоть раз? – Теперь на Тане красовались белые туфельки.
– Я много слышал от друзей, что такого они еще никогда не видели, будто живые люди сходят прямо с полотна – немного помешкав, ответил я, приготовившись стыдиться собственной необразованности, ведь по Тане сразу видно, что она куда культурнее неотесанного меня. Стыд не сходил с моего лица, как не скрывай.
– О! Да тебе еще предстоит узреть кинематограф воочию! Как же я тебе завидую, дружок! – она взяла меня за руку и повела в кинозал. Там виднелись головы самые разные: от сапожника до пролеткультовца. Я заметил даже несколько работников НКВД. Эти ребята опустили свои фуражки на колени, но звезды продолжали сиять уже с золотых пуговиц френчей. У некоторых пуговицы, конечно, подзатерлись, но это все лоск, опять же, дела – вот что выдает в них ту самую энергию, исторгаемую красным цветом. Мы пробежали мимо них и заняли места. Сеанс должен начаться через несколько минут.
– А что ты испытала при первом просмотре? – решил я узнать, чтобы хоть как-то подготовиться к вхождению в мир кино.
– Словами этого не передать! – прошептала Таня, наклонившись ко мне поближе. Я увидел две темные дыры вместо ее зрачков, что подзадорило меня перед просмотром – Мой первый фильм «Чапаев». Я уж не особо смыслю в этих политических делах, честно скажу, и Чапаева представляла только по описанию в книге, но когда начался фильм… Все, ни слова больше! Сам увидишь…
Камера вдруг завела катушку и через свою оптику выводила на полотно картинки. Сначала название: «Аэлита». Затем… затем Стравинский и Скрябин отсекли мои уши от остального мира фортепианной лесенкой. Все выше и выше взбирался я по ней, пока передо мной не предстал профессор Лось. Чуть после за ним следом вышел и товарищ Гусев прямо с фронта. Казалось, гражданка закончилась порядком двадцать лет, а солдаты по сей день возвращаются. Вот и Гусев что-то говорил непосредственно мне. Я не умею читать по губам, поэтому полотно представило мне его слова письменно. Еще через пару минут я каким-то чудом перенесся на Марс! Что?! Как это возможно?! Ни неба, ни звезд, бац, и я уже в окружении стеклянных и бетонных сооружений. Марсиане в причудливых одеждах балакают на нашем… Так вот что за Аэлита – марсианка. Профессор Лось что-то в ней нашел. Я бы тоже в такую втюрился без задней мысли. Но для профессора она не просто любовь. Она буквально с другой планеты! Нужно ее изучить! Но Гусю не до науки. Революцию тоже делать надо как-то! Да еще и когда такие проблемы: Эксплуатация, угнетение…
– Ну как тебе? – впервые за долгие годы я услышал голос того, кто меня сюда привел. Кто-то дергает меня за плечо… ах вот где оно! Плечо мое! – Алло! Леша!
Я оторвал взгляд от экрана и понял, как же давно не видел Таню, ее волосы, завязанные в клубок. Совсем не как в фильме.
– Я… эээ…
– Понятно, – улыбнулась она, – Первый раз, он такой, да… Ну, вставай, зал нужно покинуть.
Повернув голову снова в сторону полотна, я увидел, что кино давно закончилось. В какой-то момент я перестал замечать, где фильм, а где мысли о нем…
– Почти по-настоящему! Вот как! – я, наконец, заговорил с Таней. В коридоре театра свежий ветерок вернул меня к жизни, и я ощутил пустоту в желудке. Слишком много энергии забрало кино, слопал бы сейчас палку колбасы.
– Говорила же! На «Аэлиту» я еще не ходила! Буря эмоций сейчас! Но Гусев просто бесподобен! А уж Лосев вообще героище! Жаль у них с Аэлитой не вышло ничего – Таня потупилась на мои грязные сапоги. Мы оделись. На улице уже стемнело, фонари освещали заснеженную дорогу. Метель стихла.
