100 великих драм и трагедий истории - страница 7

В день игр амфитеатры римских цирков заполняли ремесленники, потерявшие работу, разорившиеся торговцы, разжалованные легионеры – словом, все, кого империя безжалостно выбрасывала из жизни общества за ненадобностью, так как их функции передавались рабам. Когда пошло в Риме гулять словечко «плебс» по отношению к этим людям, трудно сказать, но это, безусловно, жаргонная модификация слова populus (народ). Презрительный оттенок впечатан в это слово, как клеймо, говорящее о принадлежности плебея к низшим слоям общества. Но сколько ни презирай потерявших жизненные ориентиры бывших полноправных граждан Рима или уроженцев других стран, когда-то понадеявшихся найти в могущественном Риме свое место под солнцем, да потерпевших крах, а управлять ими все равно как-то надо. Это римские патриции и императоры прекрасно понимали. И взяли на вооружение принцип, который впервые был сформулирован неким неизвестным истории поэтом в описании Александрии: «Этому народу, имеющему власть над всей землей, нужно дать еще только хлеба и зрелищ, а остальное его не волнует».

Но кто же были эти люди, своею кровью вскармливающие это чудовище – толпу, одержимую жаждой лицезреть убийство? Герои и жертвы толпы, гладиаторы, стали называться так от латинского слова gladius (меч). Сами себя они еще чаще называли morituri («идущие на смерть»), во времена Юлия Цезаря в процессе пышного пролога игр гладиаторы подходили к почетной ложе, где сидели принцепс и его окружение, и скандировали: «Ave Ceasar, imperator, morituri te salutant!» («Здравствуй, Цезарь, император, идущие на смерть приветствуют тебя!»). Вряд ли самонасилие над человеческим естеством получало еще когда-нибудь более драматичное выражение: они гордились своим искусством умирать. Но, пожалуй, еще страшнее то, что никто вообще не считал гладиаторские игрища чем-то из ряда вон выходящим.

Римские гладиаторы сражаются насмерть в амфитеатре.

Иллюстрация XIX в.

Многие римские императоры так или иначе пробовали себя в роли гладиаторов, но император Калигула, взошедший на трон в 25 лет, был выдающимся «фракийцем», яростным и агрессивным, – именно в этих не самых симпатичных человеческих качествах находила себе выход душевная болезнь тирана.

От восхваления к унижению, от оваций к побоям, от торжества к отчаянию – жизнь гладиаторов, особенно рабов, раскачивалась маятником между крайностями, а вехами в ней были лишь смерти противников. Естественно, психика многих гладиаторов не выдерживала такого напряжения, но на этот случай имелись контрмеры: за любую ошибку во время фехтовальных упражнений гладиатор получал палочные удары, если пробовал симулировать болезнь – наказывался штрафом, попытки побега из школ гладиаторов или покушение на свою жизнь карались пытками, а если гладиатор забывался настолько, что нападал на своего учителя или мастера, его распинали на кресте.

В XIII веке хуже жестоких засух и сильнейших наводнений накатывали на средневековую Европу опустошающие волны голода, когда от нехватки провианта одинаково умирали и обитатели феодальных замков, и нищие жители хижин. В некоторых странах, например в Германии, голодоморы объединяли представителей разных сословий, предпочитающих делиться друг с другом куском хлеба либо картофелиной, чтобы хоть как-то продержаться, не очутиться на кладбищах, не снизить катастрофически деторождение.