6 | Поэтический дневник - страница 12
мне светит преданность и воля защищать,
давай в обнимку, на луну притихнув,
у мироздания гармонию внимать
АВГУСТ
Гене Копылову
тебя уж десять лет зови – не отзовёшься,
и с кем поговорить? и сбегать – для кого?
нам понимание давалось так легко
и от того, что сказано, не отречёшься
на берегу реки из бесконечной речи —
как не хватает нам тех неспешащих встреч! —
так хочется опять наедине прилечь
в задумчивую и сократическую вечность
мой друг, пора, пора – другие поколенья
и шквал иных времён над нами – навсегда
забудут нас? не вспомнят? – не беда,
мы все одной задумчивости звенья
сквозь нас текут вручённые нам смыслы,
из никуда, в интимность пустоты,
ведь мы носители Пустого – я и ты,
и в этом мире откровенно лишни.
мелодия
молодой скрипач рыдает
сладко, горячо,
и легла, струной страдая,
скрипка на плечо
я пою романс старинный,
слов не разберёшь,
о дороге жизни длинной,
про любовь и ложь
и мелодия простая,
из далёких дней,
довела меня до края
юности моей
нет ни лет, ни расстояний,
только нот поток,
только песни обаянье,
вздохи между строк
пой, смычок, рыдайте, струны,
изболись, томясь,
и течёт ручей подлунный
до начала дня
грусть над памятью порхает —
мотыльком в сачок,
молодой скрипач рыдает
сладко, горячо
мизантропия
струн не перебираю – с алкоголем,
ликованья ль ради, катастроф ли,
с интересом, пошловато-голым —
не от эйфории – от эйфóбий
мне с самим собою – год за два,
а с другими – и ваще не надо,
лес – не напилённые дрова,
жизнь – не возведённая ограда
солнце светит – значит, быть дождю,
дождь идёт – ну, это к снегопаду,
равен циферблат календарю,
похоронная процессия – параду
словно в огороде – всё хреново,
ничего на солнце, кроме пятен,
в этом мире только зло и ново:
тем, как утверждают, он прекрасен
Последняя ночь в Арко
под полнолуньем, в сиянии ночи
горы горбатятся долгой стеною,
где-то звезда моя бродит средь прочих,
свет её, верно, скоро закроют
тихо застыли в саду кипарисы,
замок над ними горит, недоступный,
воздух и мысли отчётливо чисты,
воля и вера – спокойно послушны
может, вернёмся, когда-нибудь? – может,
снова вздохнуть эти кручи и грозы,
Гарда застыла на мраморном ложе,
бархатной, нежной и колкою розой
Пятый Распятый1
их распинали,
считая тыщами,
а, впрочем,
считая ли? и – зачем?
утыканы были
холмы израѝльские
и ватиканский —
где брали деревья
для этих лесов?…
ещё иудеи,
от обрезанья
ещё нет отказа,
и вера в Иисуса
пока только ересь…
________
мы помним только пятерых,
а остальные все – в забвеньи,
для них – ни памятник, ни стих,
и их история – мгновенье
__________
он принял крест,
косой – так проще,
жаль, что новинка
опоздала,
кресты не в моде:
древесина
опять, увы,
подорожала…
_________
и крест, вознёсший иудеев
на муки, в небеса и к Богу,
от Таврии до Пиренеев
открыл крестящимся дорогу…
Тренто
спокойно, капучино, Данте,
от Альп жара, от кипарисов тени
буддист над кофе погрузился в мантры,
дома стоят, чуть покосившись в лени
глоток соаве, и ещё соаве,
на тонкой шпильке синяя маслина,
ты далеко, и разговор меж нами
как будто ни о чём, но до оргазма длинный
пройдёт и это, набегут и тучи,
и хлынут с гор отрада и забвенье,
настанет миг, загадочный и лучший,
бессмертный мир несбывшихся рождений
СЕНТЯБРЬ
бабье лето
золотые косы
осени уставшей,
ветер нежно носит
желтый лист опавший…
в небе журавлином
облаков одежды,
отлетают с клином
бывшие надежды…
грустно и печально,
и легко, как в песне,
в круге изначальном
просто всё и честно:
вот, уйдёт, что было,
не вернуть, не встретить,
Похожие книги
Современное человечество стремительно стареет и не успевает осознавать этот процесс и своё состояние, в котором старость оказывается основным содержанием и смыслом жизни. Книга призвана пробудить интерес к старости. К своей старости и к чужой старости, как к своей.
В пятом томе собрания сочинений философа и мыслителя Александра Левинтова представлены стихи, написанные с 2014 по 2015 гг.Два поэтических года превращены в один затянувшийся год. Метеозависимость выражается не только в скачках артериального давления, но и в настроениях. Поэтическая литургия – явление столь же частое, как и церковная литургия, а поэтические ритмы родились раньше молитвенных. Книга содержит нецензурную брань.
Первый том собрания сочинений философа и мыслителя Александра Левинтова объединяет произведения, написанные в жанре платоновских диалогов. Эта традиция в своё время была поддержана Галилеем, Кьеркегором, Ницше и другими. Диалоги «Плато» посвящены построению понятий персонажами из разных времен и эпох, что позволяет видеть «глубину резкости» культурно-исторического фундамента понятий и включает в себя также букет диалогов «Ойкумена», формирующих к
Восьмой том собрания избранных сочинений Александра Левинтова – подведение очередных жизненных итогов, географических, так как география – основная профессия писателя. На этот раз в ареале интересов оказались самые отдалённые окраины страны, главным образом, севера́ и территории, приравненные к ним по своей суровости, безлюдности, недоступности и экстремальности. Книга содержит нецензурную брань.
Сборник юмористических и сатирических четверостиший, написанный членом союза писателей России с 2017 года. Автор 33 года отдал службе в армии, награждён боевым орденом и медалями, да и после службы работал, работает он и сейчас. И одновременно пишет стихи. Вот эти-то стихи и представлены на ваш суд. Кто-то скажет: это уже было! Игорь Губерман пишет в этом жанре, уже давно, и успешно пишет. Да, это так, и Владимир считает Губермана своим литератур
Лирические стихи, написанные автором с 2001 года по 2002, это период вдохновения и публикации стихов на литературных сайтах, в поэтических сборниках, участие в ЛИТО.
Сборник стихов. Начало СВО, гражданская лирика, философская лирика, религиозная лирика, любовная лирика. Поэма "Победители" в память деда старшего лейтенанта Черепанова Корнила Елизаровича, ветерана ВОВ, участников СВО.
Лучшая муза всей моей жизни, которой я написал за 10 лет 250 стихов.Бесконечно благодарен Богу за встречу с ней и вдохновение, а мышке – за хорошее отношение!
«Зародыш мой видели очи Твои. История любви» – первая книга трилогии «КоДекс 1962» (CoDex 1962) одного из самых оригинальных писателей современной Исландии – Сьона. Действие происходит во время Второй мировой войны в небольшом немецком городке Кюкенштадт. В местной гостинице неожиданно появляется заморенный до полусмерти беглец из концлагеря. У него в руках – шляпная коробка, где хранится глина особого замеса, из которой будет вылеплен ребенок. Б
Эта книга является своеобразным путеводителем, позволяющим проследить эволюцию парусных кораблей – от тростниковых лодок древних египтян до быстроходных британских клиперов. Более ста пятидесяти цветных рисунков позволяют сразу оценить, в чем состоят различия между триерой и пентерой римского флота, между каравеллой и галеоном. Вы узнаете, что такое пентеконтера и корбита, шебека и пинасса. Какое судно считалось наиболее украшенным в мире? Какие