Что до созависимости, Мария знала свой диагноз, и именно поэтому исследовала эту тему. Потому как знать о том, что ты зависишь от чувств, словно как от наркотика, и отличать патологическую взаимосвязь с человеком от здоровых взаимоотношений – разные вещи. Знать о чем-то, не значит уметь применять это на практике.
«Что ж, будем практиковать! Созависимость – это ведь про отношения. Так вот и нужно оставаться в отношениях, чтоб на конкретных данных оценивать их адекватность или неадекватность, а не рефлексировать в одиночестве. Что сказал Яр? Произнёс величайшее мужское слово «порешаем». А что мне нужно делать? Обсудить с ним проблему, а не выносить себе мозг, не зная пока его мыслей по этому поводу».
Маша решила написать Быковскому сообщение по дороге на работу, как выходя из квартиры увидела красную розу, воткнутую для неё между входной дверью и ручкой.
«Красная роза – символ любви, причём кровавой», – поймала себя на мысли Павлова. – «Как же я умею все испортить?!»
Есть множество легенд, как появились розы, изначально белые, и лишь потом в несчастье получили свой красный цвет.
Первый цветок розы появился из морской пены, которая покрывала после купания тело древнегреческой богини любви и красоты Афродиты. Жрицы богини отнесли этот девственно чистый и прекрасный цветок в храм и стали украшать белыми розами алтарь и сад при храме.
Так продолжалось до тех пор, пока Афродиту не настигло ужасное известие о смертельном ранении ее возлюбленного Адониса, которого на охоте ранил вепрь, и она без оглядки побежала к нему, не выбирая дороги, раня ноги о шипы роз. Капли крови богини, попали на лепестки цветов. Адонис умер. Богине так и не удалось спасти его. А розы стали красными.
«Знакомьтесь! Маша, это роза! Роза, это Маша! Унесите! … Ну вот, вас только познакомили, а вы уже всякие байки придумываете и ярлыки вешаете!» – вздохнула Маша. – «Это все потому что мне ее подарил человек, который мне очень дорог. И я боюсь его потерять. И вообще, я не богиня. Он не красавчик Адонис. Так что все это лишь миф, выдумка. Все это никак не связанно с нами».
Маша вернулась домой, поставила розу в вазу и только после отправилась на работу.
«Доброе утро, Яр. Я думаю о тебе».
«Доброе, малыш. Я тоже».
«Пообедаем сегодня в «Зефире»?».
«Лучше поужинаем. Днём занят».
«Хорошо».
«Ну вот, все просто. Вечером увидимся, а я-то уже надумала всякой всячины в своей голове», – усмехнулась про себя Маша.
«Малыш, а что это было сегодня ночью? Это тоже все твоя психология? Раньше этого не было», – прилетело следом сообщение от Яра.
Маша в голос засмеялась: «не соскочила с темы».
«Обсудим при встрече», – черканула она, а что ей ещё можно было написать. Вероятно, она действительно почти докопалась до какой-то травмы, физиологическим проявлением которой стала невозможность спать рядом с мужчинами.
"Ну, упс!"
***
– У меня было время и я анализировала запись нашей последней встречи. Я обнаружила, что жалуюсь на хаотичную организацию процесса в институте, хотя сама с тобой организовываю такой же хаотичный процесс.
– И как тебе это? – спросила Вера Истомина.
– Странно. Пытаюсь не свалиться в чувство вины, что это я какая-то не такая, а на других пеняю. Даю себе время побыть в этом. Поискать выгоду. А как тебе с этим?
– С чем именно?
– С тем, что я организую хаос в наших отношениях.
– Мне нормально. Я смотрю на усреднённые показатели, что ты ходишь относительно регулярно и примерно раз в неделю.
