А что скажет психолог? - страница 38

– Почему ты пытаешься это объяснить?

– Что? – выскакивая из размышлений, переспросила Маша.

– Зачем тебе объяснять мне, как тебе было хорошо? От чего так важны объяснения?

«Что ты все высчитываешь?!» – одновременно вспомнились Маше слова Яра.

– Объяснения важны мне, – медленно выдохнув неторопливо ответила Павлова. – Мне, – покивала она самой себе. – Я сама себе сейчас объясняю, что те мужчины больше не имеют надо мной власти. Это тело мое, и я способна чувствовать, расслабляться и получать удовольствие от секса. А не терпеть, притворяться или отключать ощущения. Теперь у меня есть совсем другой опыт.

– Ты сказала мужчины во множественном числе? – смутилась Вера.

– Ну, да. У меня было два эпизода насилия, и поэтому двое мужчин.

– Ты говорила об одном случае.

– Хм… Разве? Я не помню. Я все равно не все помню, – ссутулилась Маша.

– Мне очень жаль, Маша, что в твоей жизни было так много насилия. Очень жаль.

– Мне жаль, что это ещё не все, – грустно отозвалась Павлова. – И ещё копать и копать. А я не хочу, – как заныла она.

– Что заставляет тебя копать?

– Ну а как?

– Посмотри на результат текущего момента. Я помню, как тебя тошнило от секса. Как ты избегала секса. Как пускалась во все тяжкие. А сегодня ты рассказываешь мне о наслаждении сексом. Как тебе этот результат?

– О, – выдохнула Маша. – То, что было вчера, было прекрасно. Да, ты права, хорошо бы закрепить этот результат, – усмехнулась Павлова. – Слушай, а как тебе был мой рассказ? Какие эмоции вызывал?

– Разные, – улыбнулась Вера. – Я радовалась за тебя. Я тебе завидовала. И я возбудилась. Так что следующему клиенту достанется много моей энергии.

– Да, пора заканчивать, – потёрла лицо руками Мария.

– Что унесёшь с нашей встречи?

– То, что успела и не успела сказать тебе важное, – цокнула Павлова, вспоминая, что даже не упомянула психологу о том, как не смогла заснуть рядом с Яром.

– Будет сообщение в дверях? – подмигнула Истомина Маше, зная, что та как психолог, поймёт ее намёк. Иногда клиенты выдают самое важное уходя, стоя уже в дверях кабинета. С одной стороны, так они скидывают своё напряжение от тревожащих мыслей, ложно снимают с себя ответственность «мол, я вам говорил», при этом не оставляют психологу ни малейшего шанса поработать с проблемой, которая на следующей встрече при любых раскладах будет звучать как-то иначе.

– Нет, принесу в следующий раз. Значит пока было важно говорить именно про секс. Буду сама себя структурировать, а не ждать как от института, структурирования извне.

– Хорошо. И все же, порой внешние ограничения и структуры – полезны. Помогают разделять ответственность и дают больше опор. А то как-то на себе все замкнула.

– Знаем, умеем, практикуем, – усмехнулась Павлова.

По логике, встреча с Истоминой закончилась хорошо, Маша отмечала и свой прогресс в сфере чувствительности и способность быть честной в мыслях, их открытость в отношениях, за которую она боролась, не желая менять психолога, однако, к несчастью, фокус внимания Павловой так и оставался на деструктивных мыслях: с ней что-то не так. Пока получалось лишь адаптироваться к этому.

Маша подумала о тех изнасилованиях, именно думала, не допуская своего падения в телесные воспоминания. Вряд ли вчерашняя невозможность заснуть рядом с Яром как-то связана с теми эпизодами, которые, да, что первый, что второй, случились ночью, но у нее не было под рукой часов, она не знает ни во сколько это случилось, ни конкретной длительности. Дополнительно ни с одним из ее насильников она не ложилась после спать. Маша, на счастье, всегда возвращалась домой. Вчера же она уже была у себя дома – в своем безопасном микро-мире.