– Кстати о свете. Я прочитала про корпускулярно-волновой дуализм света, и, мне кажется…
– Алина, я не силён в физике. И в математике. И в литературе я просто любитель, простой читатель без претензий на знатока.
Судя по лицу, это было её первое разочарование во мне. Тем не менее, Алина выдавила:
– А в чём же вы сильны?
– Я нейропсихолог. И педагог. Я немного играю на гитаре, но это не значит, что я знаю теорию музыки и теорию струн. Я люблю гулять вечерами по городу, но я не путешественник, не географ, не почвовед. Я просто обыкновенный человек, обыкновенный учитель.
Я произнёс всё это лёгким тоном, с беспечной улыбкой. Но Алинина гипертрофированная любознательность встревожила меня не на шутку. Жаль, что Ира не наблюдает за нами через жалюзи; впрочем, она в любом случае просмотрит всё в записи.
– Так что с литературой? Мне кажется, «Незнайка» поможет расслабиться.
Алина покрутила в руках толстую яркую книжку с картинками и крупным шрифтом. Покачала головой. Отложила. Сказала:
– Пожалуй, я начну с этого.
И потянулась к «Классу коррекции», прятавшемуся за самой скромной обложкой. Нет, всё-таки хорошо, что Ира сегодня на нас не смотрит. А то бы точно изъяла.
Я подтянул к себе «Хоббита» и уселся в скрипнувшее кресло. Алина устроилась рядом, и мы погрузились в мирное чтение. Я искоса следил за её лицом: оно то хмурилось, то становилось недоверчивым, даже брезгливым. Прошло полчаса, час. Алина сидела, почти не двигаясь, только листала страницы с сумасшедшей скоростью.
– Не хочешь перекусить? – спросил я, когда время перевалило за полдень. – И ты вроде бы хотела обсудить «Скотный двор».
Алина оторвалась от книги. Взгляд был расфокусированный, глаза – розоватые, как у кролика.
– Что?..
– Тебе скоро обед принесут. Отвлекись ненадолго.
Она встала из кресла и потянулась. Осторожно, очень бережно закрыла книгу и положила на стол. Посмотрела на меня как-то отсутствующе. Когда в коридоре загремела тележка, Алина встряхнулась и тихо сказала:
– Я не хочу кушать.
– Милая моя, тебе нельзя пропускать. Тебе же Ирина Валентиновна объясняла.
– Я не хочу. Нет аппетита, – уронила она. Дверь открылась, и нянечка ввезла в лабораторию тележку – точно такую же, как вчера в палату.
– Алла Григорьевна, добрый день, я сегодня не бу…
– Здравствуйте! – быстро перебил я. – Алла Григорьевна, дорогая, а не могли бы вы отвезти всё в столовую на первом этаже? Мы с Алиной хотим вместе пообедать, а вы же знаете, ей неодобренную еду нельзя…
– Здрасьте, Игорь Валентинович, здрасьте. Отвезу, конечно. А ты чего, голубушка, такая бледная?
– Да что-то аппетита нет…
– Она просто устала, Алла Григорьевна. Мы сегодня очень плотно позанимались.
– Сейчас, сейчас спущу. Вы тоже спускайтесь. Алиночка, сегодня пирожки с капустой, съешь обязательно!
Нянечка ушла, погромыхивая колёсами и кастрюльками. Я тронул Алину за плечо.
– Ты чего?
– Книжка.
– Тебя так задело, да?..
Меня удивило, что её поразил именно «Класс коррекции»; на мой взгляд, «Мы» были страшней. Алина как будто услышала мои мысли.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
