– Я подумал, – резко, чтобы скрыть смущение, бросил я, – что ей понадобится более приличная одежда для прогулки по улице. Иначе все будут пялиться, и Алина начнёт нервничать ещё больше.
– О… Возможно. Позаботься об этом, ладно? Запишешь расходы на счёт отдела…
***
Спустя три недели с начала активной фазы лечения Алина бодрствовала уже по шесть-семь часов в сутки. Всё это время я проводил с ней, и пока это укладывалось в рамки рабочего дня.
Но, с опаской думал я, скоро мне придётся быть рядом с ней по восемь, девять, десять часов, и скрывать это от Русланы станет куда сложнее. Конечно, я мог объяснить невесте, что подписал NDA3, но тогда придётся оправдываться, почему не сказал об этом с самого начала…
Ладно. Я подумаю об этом завтра. Вернее, тогда, когда придёт время. А сегодня придётся выкроить часок для того, чтобы пройтись по магазинам.
…Я выбрал Алине самые обычные джинсы, трикотажный свитер и ветровку – к концу сентября погода по-прежнему держалась солнечная, но чувствовалось: вот-вот задует. Уже на выходе вспомнил про обувь и взял кеды – какие-то очень модные, консультант сказала, самый писк у подростков и молодёжи.
«И молодёжи». Интересно, меня ещё можно причислить к молодым, или я уже окончательно стал старым пыльным дядькой-учёным? Ну ничего. Женюсь – буду, по крайней мере, молодожён.
В отделе галантереи я захватил пластмассовую расчёску и упаковку резинок. А потом на меня напал необъяснимый азарт, который, должно быть, посещает шопоголиков. Я добавил к покупкам блеск для губ, ещё одну расчёску, зелёную заколку-краб, какие-то яркие браслеты и уж совсем непонятные прозрачные кубики размером с орех, в которых сверкали и переливались блёстки. Хорошо, когда платишь не ты.
Уже на кассе я присовокупил к горке подарков маленький флакон духов – для Руси, конечно. Потом ещё заглянул в продуктовый и взял брикет мороженого. Уж покупать его для Русланы мне никто не запретит.
***
Утром на следующий день я снова шёл в институт, гружёный, как пони. С вечера я спрятал покупки в шкаф, в ящик с зимним, а утром, убедившись, что Руслана сладко спит, вытащил большой белый пакет в прихожую. Наскоро позавтракал и, оставив красиво упакованные духи на рабочем столе, отправился к Алине.
Я планировал начать с письма – мы как раз разобрались с одной и двумя «н» в прилагательных, и я хотел проверить, насколько хорошо она справится с каверзными случаями. Это должно было настроить Алину на привычный лад. О том, что сегодня мы отправимся на прогулку, я думал сказать в обед: после еды Алина всегда приходила в ласковое, слегка рассеянное настроение, в котором пребывала в самом начале нашего знакомства.
Она привычно вскочила с кресла мне навстречу. В лабораторию, где мы проводили большую часть времени, принесли два кресла и широкий стол вроде парты – это сделало комнату чуть уютней, но, на мой вкус, тут по-прежнему слишком отдавало больницей.
Книга, которую Алина читала, соскользнула у неё с коленей и с грохотом упала на пол.
– Ой. Простите! – воскликнула она, садясь на корточки и подбирая книгу. – Здравствуйте, Игорь Вален-тинович!
Длинные слова всё ещё не давались ей на одном вдохе, но в остальном речь было почти не отличить от нормальной.
– Привет. Как там дела с «Незнайкой»?
Мы уже прочитали «Винни-Пуха», разобрались с «Денискиными рассказами» и одолели «Умную собачку Соню». Наблюдать за Алиной во время чтения было забавно, занятно, а иногда – почти страшно: она интерпретировала истории по-своему, видела всё под каким-то совершенно неожиданным для меня углом. Вчера я принёс ей «Незнайку на Луне» и теперь с любопытством ждал оценки прочитанного. Скорость чтения у моей ученицы была потрясающая.
