АДМИРАЛ ИВАН ФЁДОРОВИЧ КРУЗЕНШТЕРН - страница 43

Предложение посланника в Японию Резанова, стремившегося как можно быстрее оказаться у берегов Японии и наладить торговые отношения со Страной восходящего солнца, было вполне естественным, но противоречило осуществлению кругосветной экспедиции.

Принять предложение посланника в Японию Резанова для капитан-лейтенанта Крузенштерна означало похоронить кругосветное плавание и, можно сказать, мечту всей жизни.

Думаю, это обстоятельство и явилось причиной, по сути дела, возникшей ссоры между Резановым и начальником первого русского кругосветного путешествия капитан-лейтенантом Иваном Фёдоровичем Крузенштерном.

Да, камергер Николай Петрович Резанов и начальник экспедиции Иван Фёдорович Крузенштерн были наделены правом, только первый на территории Японии, а второй в море.

Но, на мой взгляд, посланник в Японию камергер Резанов в своих интересах повёл себя странно, покусившись на интерес начальника кругосветной экспедиции Крузенштерна. Именно это столкновение интересов оказалось последней каплей для Ивана Фёдоровича и подчинённых ему офицеров. Камергеру Резанову прямо заявили, что не признают главой кругосветной экспедиции и его приказы выполняться не будут. Отношения настолько испортились, что уже в Бразилии люди, жившие на одном корабле, в каютах, отделённых лишь тонкой перегородкой, не разговаривали, а переписывались.

Иван Фёдорович Крузенштерн тремя письмами потребовал от Николая Петровича Резанова объяснения, на каком основании он лишает его прав начальства над кругосветной экспедицией и подрывает своими действиями дисциплину на шлюпах «Надежда» и «Нева». Например, посланник дал капитану шлюпа «Нева» капитан-лейтенанту Юрию Фёдоровичу Лисянскому указания, касающиеся деятельности по прибытии на остров Кадьяк, и уведомил Ивана Фёдоровича Крузенштерна о необходимости указаний относительно плавания. Юрий Фёдорович Лисянский вернул письмо посланника обратно, указав, что оно доставлено «не по команде», то есть не через начальника экспедиции Ивана Фёдоровича Крузенштерна.

Посланник в Японию камергер Николай Петрович Резанов написал директорам Российско-американской компании: «С сердечным прискорбием должен я сказать вам, государи мои, что г. Крузенштерн переступил уже все границы повиновения: он ставит против меня морских офицеров и не только не уважает сделанной вами мне доверенности, но и самые высочайшие поручения, за собственноручным Его Императорского Величества подписанием мне данные, не считает для исполнения своего достаточными».

Начальник кругосветной экспедиции Иван Фёдорович Крузенштерн решительно утверждал, что высочайшая инструкция, данная камергеру Николаю Петровичу Резанову, ему не была показана.

В ответ начальник кругосветной экспедиции Крузенштерн написал: «Письмо Ваше, которое я получил сегодня утром, привело меня в большое изумление. Я считаю долгом уведомить вас письменно о том, что вы словесно уже много раз от меня слышали: что я признаю в лице Вашем особу, уполномоченную от Его Императорского Величества как для посольства, так и для разных распоряжений в восточных краях России; касательно же до морской части, которая состоит в командовании судами с их офицерами и экипажем, также пути, ведущего к благополучному выполнению проектированного мною вояжа, как по словамсамого Императора, так и по инструкциям, мне данным по высочайшему соизволению от Главного правления Американской компании, я должен счесть себя командиром… Я не требую ничего, как с чем отправился из России, то есть быть командиром экспедиции по морской части. Вашему превосходительству угодно было мне сказать сего дня, что токмо относится до управления парусами: прошу мне дать сие мнение на бумаге, дабы, зная свою должность, я уже не отвечал ни за что более…»