Было бы кого гнать.
Найтстары всё равно что вымерли. Светлые своего добились — за несколько десятков лет от могущественного рода остались лишь Лианна да Ленора. Если Тони не позволит кому-то из детей наследовать матери, то можно считать, что семьи с такой фамилией больше нет.
От Сангстеров остались Гидеон, Тибериус и совсем мелкий Аврелиус. От Блэквудов — только я и отец. Ну и ещё Фиона, но та носит фамилию Сангстер уже почти тридцать лет как.
Вымерли, выродились, разорились.
Не отнять, времена сейчас получше, чем в правление его величества Бенедикта Кровавого. Десяток лет, и последствия кровавого террора светлых сойдут на нет — благо её величество молода, умна, здорова и охраняется лучшими магами королевства. Появятся дети, да не по одному на семью, как в нашем поколении, а по трое и больше. Возродятся дома. Кто-нибудь обязательно спутается с нечистью из Чащи, как это уже бывало, принесёт на людскую землю новую кровь и, возможно, новую магию…
Это если нас всех не сгубят идиоты вроде нынешних выпускников Академии.
— Как думаете, сколько дадут за убийство тихони Мэдди? — поинтересовался я у своих со… ладно, пусть будут соратники. Хотя в данный момент оба сиятельных лорда тянут скорее на собутыльников.
— Монет или лет? — заржал Гидеон, третий стакан отдавая мне.
— Нисколько, — скривился Тони, тоже глянув на пытающихся показать хоть что-то дельное стажеров. Получалось плохо — в теории они хороши, спору нет, а вот на практике… Ну, на практике, видимо, предполагалось заговаривать мертвякам зубы, а не загонять их под землю на десяток футов. — Я придумаю тебе алиби. Скажу, что похитил Рэя Блэквуда прямиком из дворца — для охраны моих несметных богатств, — запер в подвале и кормил по расписанию. Грохнешь Ливингстоуна, отдам в жёны любую из своих дочек. А то больно он задержался на этом свете, старый пень.
— С чего вдруг такая сердобольности, лорд Гилберт? — Гидеон всплеснул руками, только чудом не пролил при этом виски. — Прежде за вами такого недостатка не замечалось.
— Какая сердобольность, помилуйте, лорд Сангстер! Наследнички наши в этой школе благонравия учатся. Боюсь, сгинут, с такими-то учителями.
— Сами научим, не привыкать, — отозвался я. Но мыслишка о скоропостижной кончине Мэддокса и архимагистра Академии как-то так приятно засела в голову. — Вот отмажусь от придворных обязанностей, восстановлю уже свою развалюху — видит Царица, давно пора была это сделать, — и возьмёмся натаскивать жертв современного образования. А дочек своих оставь себе, Тони, я для них староват. Сколько им, кстати?..
— Арианне в этом году шестнадцать, Валери через месяц будет четырнадцать. Пора сговариваться о помолвках, да только пристойных женихов пока не наблюдается. Эх, милорды, знали бы вы, как хлопотно иметь дочерей!
О, ничуть не сомневаюсь. Особенно хлопотно их пристраивать в жёны — мне только за последний год поступило около десятка писем с предложениями. Даже среди светлых чародеев нашлась пара любителей экзотики: жажда одарить дочурку пристойной фамилией и местом при дворе оказалась сильнее ненависти к чернокнижнику. Жениться я не так чтоб планировал, но к невестам всё же присматривался — дом без хозяйки развалится, не успеешь и глазом моргнуть, а продолжить род я не просто должен — обязан, если не хочу, чтобы дом Блэквуд сгинул в песках времени.
Хотелось ли мне жениться? Не слишком, но какой мужчина вообще об этом помышляет? Гидеон обожает мою сестру, Тони, хоть и та ещё мороженая вобла, души не чает в Лианне, но они оба женились потому, что сперва влюбились в своих наречённых, а не потому, что того требовал долг. Не прогадали. Даже Гилберт, который расплатился с леди Ленорой Найтстар чуть ли не всем состоянием.
