Алекси и Я - страница 5

– Не может быть…

– Да, именно так. Родители склонны обвинять детей во всём. А дети так охотно верят в то, что они и есть причина всех несчастий, что когда они оказываются во взрослом возрасте, их бывает очень трудно в этом переубедить.

– Вы тоже чувствовали себя виноватым?

– Я и сейчас иногда чувствую. Знаете, вину очень сложно победить. А избавиться от неё полностью, наверное, не каждому по силам. И тогда понимаешь, что гораздо легче не чувствовать ничего. Превратиться в каменного истукана, подобие человека. Разучиться плакать. А следом разучиться смеяться. Зачем, если это ни к чему не приведёт? Вы понимаете, Алина? Ребёнок лишается спонтанности. Что может быть ужаснее?

– Я… понимаю, – коротко сказала.

Кофе давно остыл. Я не притронулась к нему. А Иван сделал всего глоток. Это был лишь атрибут. Необходимое условие нашего пребывания в этом кафе. Мы говорили долго. Очень долго. Он рассказал мне всё.

– Никто и никогда не поможет человеку, если он сам не заинтересован в исцелении, – заключил Иван. – Я понял это, когда отработал свою выученную беспомощность. Сказал себе: хватит. Я хочу быть здоровым человеком. Хочу научиться радоваться жизни. Хочу чувствовать своё тело. Хочу быть собой. И с того момента началось действительное исцеление.

– Я оставил работу, на скопленные деньги купил домик в деревне. В самой глуши, где даже газа не было. Поехал туда. Весной посадил урожай. Всё лето ухаживал за ним. Оказалось, копание в земле очень приятное дело. Я словно в себе самом копался. Погружался всё глубже и глубже. Вытаскивал из себя то, о чём раньше не подозревал. Это было неожиданно. Это было приятно. И было больно. Но после стольких лет молчания с самим собой даже боль стала приносить радость. Да-да, самую настоящую радость! Вы не верите мне, Алина?

Я просто не знала, что думать. Эта неожиданная встреча перевернула меня с ног на голову. И пока я только догадывалась, чем она может обернуться для меня в дальнейшем. Но одно знала точно: Иван пришёл в мою жизнь не случайно. Возможно, он именно тот, кто поможет мне разобраться с тем, что происходит в моём внутреннем мире. Ведь он сам пережил нечто подобное. И знает, что из этой, на первый взгляд, тупиковой ситуации, всё-таки есть выход. Только он не всегда может быть очевиден.

– Я нашёл в себе силы простить маму, – сказал он. – Понять, что она не виновата. Как не виноват и я сам. Вообще, не надо никого ни в чём винить. Это плохое занятие. Оно не приносит ничего хорошего, кроме обиды, злости, сожаления. Весь спектр негативных эмоций рождается из вины.

– Но если вы, Иван, сумели победить болезнь, значит… – к горлу подступил ком. – Значит, и у меня есть шанс?

И тогда Иван сказал мне то, чего я уже давно ни от кого не ожидала услышать.

– Есть. Только если вы сами этого захотите.

Я ехала домой на такси. Сесть за руль мне не позволил Иван.

– Ты сейчас возбуждена, – сказал он. Кстати на «ты» мы перешли тоже спонтанно в процессе разговора. Я даже не заметила, как это вышло. – Лучше, чтобы тебя кто-нибудь отвёз. Я могу и сам, но не хочу, чтобы у тебя потом были проблемы с мужем.

Откуда-то он всё обо мне знал: и про одиночество, и про мужа, и про болезнь. Неужели, в самом деле, люди могут читать по лицам других? Я слышала об этом, но никогда не верила. Даже психотерапевты, к которым я ходила, этой способностью не обладали. Но может им и платили за то, чтобы вели себя согласно инструкции?