Посмеиваясь, Пель вставил в пасть зеленому льву небольшой бумажный кругляшок, окрасившийся от лежавшей на нем серы.
– А пока, может быть ты еще скажешь мне, что львы и летать не умеют? Даже зеленые?
Сашка промолчал, стремительно теряя уверенность и сдаваясь перед находчивостью старого фокусника.
– Так умеют или не умеют? – с азартом настаивал Пель. Глаза его лукаво блестели, выглядывая из-под толстых стекол очков.
Сашка отрицательно покачал головой. Была не была. Не летают львы – это все сказки для маленьких. А он то уже не маленький!
Пель приподнял поднос, еще ближе придвинул к горну и легонько дунул на зеленого льва, уже высохшего от излучаемого печью жара. Сбитый волной воздуха, лев, казалось, кувыркнулся прямо в огонь, но едва коснувшись пламени, словно ужаленный взлетел ввысь, быстро исчезнув из вида где-то там, куда не доставали глаза. Словно неведомая сила подхватила и унесла его.
– В-у-у-у-у-х – Сашка изумленно выдохнул.
– Видел? Он обжегся и улетел! – добродушно улыбнулся Василий Васильевич, разводя руками.
Чудеса, Саша, не только для маленьких – вот возьмем ту же алхимию. Ну, казалось бы, древние поверия, средневековые сказки или, как жена моя говорит, «прочая инфантильная ерунда». А ведь ею занимались великие умы человечества!
Саша с благодарностью слушал старика. Он любил его истории.
– Гете не создал бы своего Фауста, не увлекшись мистицизмом и алхимией. Парацельс не продвинул бы медицину, полторы тысячи лет жившую достижениями одного лишь Галена2. Кто знает, может даже Ньютон бы не открыл закона всемирного тяготения и Бог ведает каких еще, если бы тридцать лет не увлекался этой древней наукой? Лейбниц, Дидро, Гегель и Бойль – а кто-то все еще говорит, что это удел одних лишь шарлатанов!
Искренность восторгов Василия Васильевича, этого сына сапожника, получившего звание врача, профессора, дворянина и личного аптекаря царской семьи, не могло не заразить Сашку – каждый день он с головой уходил в учебу, наверстывая упущенное. Не было гувернанток, не было целой свиты учителей и всех тех, кто обычно помогал людям его класса встать на ноги и не падать в грязь лицом на светских беседах. Дядя Петр не слишком усердно вкладывал оставленное родным отцом Сашки скромное наследство. Образование юного графа не входило в его планы.
Загадка жизни каждого – судьба, распорядилась так, что оно, быть может, было и к лучшему. Учителями Сашки стали люди, которые жили науками, а не только лишь зарабатывали ими на хлеб. Что может быть важнее для воспитания, чем примеры первых учителей?
***
Ночью, когда дядя Петр крепко уснул, а служанка ушла ночевать к себе (Петр экономил, ведь держать прислугу постоянно куда затратнее), Сашка тихо приоткрыл окно, стараясь не скрипеть старыми деревянными ставнями и выбрался на жестяную, ржавую от дождей крышу. Отправляться на ночные прогулки было весьма увлекательно, а в теплые месяцы особенно.
Выделенная ему комната в квартире дяди Петра плотно прилегала к небольшому участку крыши над балконом этажа ниже, так что ловкий и легкий человек вполне мог бы выбраться на нее и, цепляясь за опоры водосточной трубы, подняться выше – на основную крышу.
Несколько мгновений Сашка смотрел сквозь стекло на свою постель, где с похвальным реализмом соорудил из подушек спящий силуэт, а потом лихо вскарабкался и стал красться. Не подходя к краям крыши, скорее чтобы избежать взглядов городовых и случайных прохожих, чем опасаясь высоты, Сашка пролез на крышу следующего дома, стоящего вплотную, а за ним и еще через несколько. Бесстрашно мелькали пятки!
