Через полчаса за Макмилланом пришёл Аркашка – мажордом князя Воротынского. Щупленький мужичок лет тридцати пяти, с нафабренными чёрными усами и в расшитом платье:
– Готовы, Ваше благородие? – сказал он на ломаном английском.
– Да – ответил немного растерянно Макмиллан.
– Следуйте за мной – Аркашка повернулся и с важным видом зашагал по коридору.
– Постойте, милейший – Джо взял Аркашку за плечо – У меня к Вам будет просьба.
– Слушаю, Ваше благородие – сказал мажордом, повернувшись к Макмиллану.
Джо взял с тумбы маленькую, толстенькую книгу с отсыревшими страницами и протянул Аркашке:
– Будьте любезны, отправьте это в Брюссель, вот по этому адресу – Джо протянул мажордому клочок бумаги.
Аркашка принял книгу и записку, крякнул, и после нескольких секунд молчания, очевидно, подбирая слова, наконец, сказал:
– Не беспокойтесь, Ваше благородие, всё будет исполнено
Галерея, соединявшая главное здание с флигелем, с одной стороны имела ряд окон, выходивших на Неву, между которыми стояли напольные канделябры, а с другой стороны, на стене, обклеенной красными обоями с золотой окантовкой, висели картины французских импрессионистов. Пройдя сквозь неё и выйдя в парадную залу, мажордом отворил две огромные тяжёлые двери, и Джо Макмиллан очутился в большой, светлой столовой. Посередине зала стоял колоссальный стол, на тридцать две персоны, а у стены – большой, в человеческий рост высотой и шириной метра в три-четыре, искуснейшей работы, резной камин, над которым висел большой герб князя, выполненный из драгоценных пород дерева и благородных металлов. На гербе, покрытом красной княжеской мантией, в золотом щите был изображён чёрный единоглавый коронованный орёл, держащий в правой лапе большой крест, обращённый к левому верхнему углу. Столовая имела две двери, у каждой из которых стоял сервант с различной посудой, а у стен по обе стороны камина чередовались канапе, стулья и столики.
– Джо! Прошу, присаживайся, мы тебя уже заждались – сказал князь, усаживая за стол итальянку Милу.
– Gracias, querida* – сказала она, поправляя складки на платье.
*Спасибо, милый.
– Buen provecho, Mila* – ответил князь.
*Приятного аппетита, Мила.
Джо сел спиной к окну, рядом с Алисой, а Владимир Александрович на другом конце стола, напротив Милы.
На обед подавали борщ с чесноком, чёрный хлеб, сало, расстегаи с говядиной, пельмени со сметаной и квас, а на десерт, был чай с пряниками и баранками. При том, борщ так понравился шотландским гостям, что мисс Алиса попросила князя научить её готовить сие кушанье.
– Сколько языков ты знаешь, Вова? – спросил князя Макмиллан за чаем.
– Кроме русского – пять – ответил Воротынский.
– Неужели? Целых пять? Какие же, кроме английского и итальянского? – недоверчиво спросила Алиса.
– Английский, французский, итальянский, немецкий и сербский – сказал князь, откинувшись на спинку стула – конечно же, итальянским я владею не в совершенстве, также, как и немецким, но говорить на обоих могу довольно свободно.
– С ума сойти – удивился Джо – я кроме английского знаю только наше кельтское наречие и французский.
– А скажите нам что-нибудь на немецком – попросила Алиса.
– Охотно – сказал князь и выпрямился, положив на стол руку – Ich bin bereit, Ihre Neugier zu befriedigen, Frau Saraltend.*
*Я охотно удовлетворю Ваше любопытство, госпожа Саралтенд.
– Она Сатерленд, Владимир – поправил Макмиллан.
