Ричи хмыкает, стягивает с себя куртку и остаётся в рубашке. Подойдя ко мне, он набрасывает куртку на мои плечи. Я никак не возражаю – без огня становилось холоднее. Ричи садится рядом со мной.
– Вы с Лукой поссорились? – я первая решаюсь на вопрос.
Ричи смеётся:
– Он здорово злится на меня.
– Почему?
– Из-за тебя. Винит в том, что я не поговорил с тобой о происходящем, и что ты осталась в неведении.
– Так почему ты не поговорил со мной? – спустя время спрашиваю я.
– Виктор, – Ричи помрачнел, как только произнёс его имя, – сказал, что сам всё уладит.
– Я был уверен, что он уберёт тебя из отряда, временно или даже постоянно. Попросит твоего перевода в штаб. А он тебя капитаном сделал. Но даже после этого, я думал, что он отправит тебя в отпуск, и ты не окажешься здесь.
Заворачиваясь в куртку Ричи, я думала, что меня ничем уже нельзя удивить.
– Впрочем, его решением были удивлены все.
Ричи вдруг кладёт голову мне на колени, и растягивается на грязном диване.
– Мы вместе к этому шли, с самого детства. Я даже не помню, как мы с Виктором начали дружить, просто помню, что так было всегда. И когда я оказался вслед за ним в приюте, мы были, не разлей вода. Хотя условия наших жизней сильно отличались друг от друга.
Ричи молчал, всматриваясь в серебристые нити купола.
– У меня обычная семья, любящие родители. А у него всё ровно наоборот было. Отец уходил из семьи. Его мать начала пить из-за этого. Виктору доставалось от неё просто за то, что он есть. Когда отец всё же вернулся назад, стало ещё хуже. Однажды, пока Виктор был в школе, дом сгорел. Они были оба пьяны и просто задохнулись от дыма. Спустя несколько лет моих родителей убил какой-то наркоман, и я оказался в приюте. Мы вновь стали неразлучны.
– Мне очень жаль, – тихо говорю я.
Если бы не Люси, Ника ждала бы та же участь.
– Там мои взгляды на жизнь сильно изменились. В таком возрасте особенно легко ожесточиться и Виктор хотел кардинальных перемен в стране. Я тоже хотел изменений. А потом понял, что жизнь бывает несправедлива, просто потому что плохое случается, в независимости, от того кто президент и кого избрали в сенат.
Вздохнув, Ричи прикрыл глаза.
Я неосознанно провожу рукой по его волосам, будто ничего не изменилось, и мы по-прежнему в академии. Ричи слегка улыбается.
– Нам всё-таки нужно вернуться, Лив. Скоро станет совсем светло.
Он поднимается, и протягивает мне руку.
Идя впереди меня по тропинке и держа меня за руку, он придерживал ветки, чтобы они не ударили меня. Всё это мне напомнило тот вечер, в который Виктор вёл меня по лестнице, на крышу корпуса.
Я выдергиваю свою руку, словно обожглась.
– Лив, в чём дело?
Я стояла как вкопанная и не могла объяснить ничего Ричи. Вместо расспросов он, вдруг, обнимает меня, слегка поглаживая по волосам. В его объятиях я чувствую себя слишком слабой и беспомощной. Закутанная в куртку, которая была больше меня на три размера, я остро ощущала, что это всё чей-то розыгрыш, что звание капитана – это просто злая шутка. Капитан не может быть таким как я. Это Ричи капитан, а я ношу мундир для отвода глаз.
– Идём, – отстраняясь от него, говорю я.
Он не задаёт лишних вопросов, и мы идём дальше.
Пройдя мимо госпиталя, я думаю об Армине. Может быть, он ждал меня, и мне стоило зайти? Интересно как у него смена прошла. Получится ли у меня увидеться с ним сегодня?
Раньше, Армин вызывал у меня лишь смущение, а теперь он ассоциировался с домом, с родным округом. Общение с ним отвлекало от происходившей вокруг меня неразберихи и придавало немного уверенности.
