* * *
Игорь позвонил мне на работу, как только я туда пришла. Я даже заплакала: слушаю его голос, который кажется мне слаще и торжественней ре-минорной фуги Баха, еще не соображая, о чем он толкует, слезы капают – не совладать! – а сама кричу в трубку что есть мочи:
– Какой же ты, Игорь, все-таки гад, какая свинья! Катя чуть с ума ночью не сошла, тебя, дурака, потеряв. Весь город на уши поставила!
– Да знаю уже, – усмехается он. – Видел Петровича.
– Где ты был?
– Подожди, послушай!.. Тая, не в службу, а в дружбу: передай ей, что я, скорей всего, домой не вернусь!
– Нет, ты это сам ей скажи!
– Не хочу я с ней разговаривать и, честно говоря, уже не могу!
– Игорь, да что случилось? Объясни хотя бы!
– А что объяснять? Устал я!
– Но ведь просто так, ни с того ни с сего, не бывает!
– Бывает…
– Нет, не бывает! И что, вообще, за фортель? Не проще ли приехать домой и объясниться по-человечески – ведь вы же оба взрослые люди! Мне кажется, она многое за эту ночь поняла!..
– Не могу я! Не хочу!
– Да объясни ты, что случилось? Я не понимаю! Почему именно вчера вечером? Ведь ты же шел домой?
– Н-ну, хорошо… Старая банальная история: встретил подругу школьных лет. Вот и… решил, в общем, с ней остаться.
– Так вот, случайно, и встретил?
– Представь себе, случайно: шел, шел по городу часа два подряд и встретил. За два часа знаешь сколько можно людей встретить?
– Ну, встретились, поговорили, и – прекрасно!.. Но почему тотчас надо все ломать? Что за абсурд? Мало ли, Игорь, бывает в жизни встреч? – сделала я попытку внести диссонанс в его настрой.
– Настоящих, которые жизнь переворачивают, – мало! Мы вот с ней всю ночь проговорили… Смешно, да? Встретились, и вместо постели – разговоры? Но нам такие небеса открылись!.. Я будто ожил весь!
– Ну и что? Мы вон с тобой тоже говорили!
– Нет, ты меня не понимаешь… Тут встряска нужна, свежесть впечатления – тогда воскресает то, что было когда-то, в семнадцать, под спудом, и становится вдруг стыдно: боже, каким я стал! И когда тебе протягивают руку и предлагают: обопрись! – что ж я, враг самому себе?
– Кто она, Игорь?
– В смысле: чем занимается, что ли? Да неважно!.. Н-ну, предположим, простой бухгалтер.
– Она что, одинока, не замужем?
– Была, да тоже обожглась. Так что мы с ней два сапога – пара!
– И где же вы будете жить?
– Ну, ты прямо как прокурор!.. У нее квартира. Небольшая – но нам пока хватит… Есть у нее дочь.
– Да ведь у тебя своя дочь!
– А я не отрекаюсь! Думаю, пройдет время, и мы с Катей обсудим, в какой форме мне общаться с Таиской…
– Игорь, мне бы хотелось поговорить с тобой не по телефону! Как тебя найти? – Что-то в Игоревых интонациях говорило мне, что не совсем он отказывается от Кати: остались какие-то сожаления, может, даже стыд, что пришлось тайком позорно от нее сбегать, и мне как Катиной подруге положено было использовать шанс, пусть маленький, попробовать вернуть Игоря. Однако он, чувствуя это, от моего предложения уклонился:
– Нет, Тая, незачем – пустая трата времени… А все, что я сказал тебе, можешь слово в слово передать ей, – и положил трубку.
Я тотчас же, отпросившись с работы, помчалась на рынок к Кате – успокоить ее: Игорь жив-здоров. Нашла ее – она была в своей палатке и собиралась уходить – и слово в слово передала мой с ним разговор.
Однако это сообщение нисколько ее не успокоило: она пришла в неописуемое раздражение – даже, я бы сказала, в ярость; казалось, она сейчас разнесет вдребезги свою железную палатку; ей, наверное, легче было перенести Игореву гибель, чем измену: она швыряла с полок на пол дорогие, предназначенные к продаже вещи и пинала их ногами; она рявкала на покупателей так, что те в страхе шарахались, и гневно рычала:
