Перчатка молила, чтобы я примерил ее? Но почему? Я замер рядом с подушкой, машинально закидывая в перчатку все поднятые по пути кристаллы. Письмена загорелись красным светом, а на кончиках шипов засверкали крохотные молнии. Знакомый эффект — так эволюционировало и «раскрывалось» оружие, стоило скормить ему Инфернум.
— Не смей трогать нашу реликвию, человек.
Потусторонний, отвратительный голос. Он звучал как издевка над человеческой речью и все же я смог различить каждое слово и звук. Я даже не смотрел в ту сторону, мне хватило одного ощущения дрожи в теле, чтобы понять, кто говорил со мной. Король собственной персоной оказался в этой комнатке. Непобедимая тварь, мечтающая уничтожить весь мир людей, почему-то медлила и не убивала меня. Вместо этого Король приказывал мне не трогать реликвию. Любому человеку тут же станет ясно, что именно необходимо делать.
Со всей доступной мне скоростью я постарался затолкать руку в проклятую перчатку. Внутри тоже оказались шипы — боль острой молнией пронеслась по телу, но я заглушил ее усилием воли. Протянул до самых пальцев, почувствовал прикосновение холодного металла и с усилием сжал кулак.
— Как ты посмел? — прогремел Король, а я не придумал ничего лучше, кроме как развернуться к нему и продемонстрировать оттопыренный средний палец, закованный теперь в древнее железо. — Умри!
Разрушительный удар кулака встретился с моим животом. Органы лопнули внутри как мыльные пузыри, которые мелкий пацан разбил веткой. Воздух навсегда покинул легкие, вырываясь протяжным стоном изо рта. Глаза затянула непроглядная тьма, которую не удастся рассеять даже самым ярким светом. Я уже много лет работал в самых опасных конфликтных точках по всему миру, успел пару раз оказаться у смертной двери, приоткрыть ее и все же умудрялся сохранить свою драгоценную жизнь.
Не в этот раз.
В этот раз мой позвоночник треснул, как пучок спагетти в руках горе-повара. Кожа разорвалась, выплескивая из спины перемешанную мозаику из органов, крови и костей. Хорошо, что я не видел ничего этого, да уже и не чувствовал. Обидно было, что я не сумел стать героем, не смог в этот раз спасти мир.
Но, самое главное — я не спас ее.
Потому и бросился сломя голову в самое пекло, надеясь кровью и болью искупить свою вину. Искупил ли? Теперь уже не имело значения. Ведь я умирал. А со мной и последняя надежда человечества.
— Люди — сплошное разочарование, — до меня донесся голос Короля. Как я мог слышать его слова? Как мог вообще еще думать?
У меня не было ответа, только внезапное безумие и боль утраты, охватившие мою душу. Или что там еще оставалось в изорванном подобии тела? Сам не понимая как, я сложил кулак, стиснул обвитые железом пальцы и попытался ударить изо всех сил, вмазать ублюдку, обрекшему весь человеческий род на смерть.
Воля героя активирована.
Предсмертное желание будет даровано достойному воину.
Вернется тот, кто ошибся в тот день, когда испугался.
Еще один шанс.
Еще одна попытка.
Таковая Воля Героя.
Я думал, что удар Короля — это самое болезненное чувство в моей жизни. Та самая предсмертная агония, от которой мозг умирает, отказываясь переваривать ощущения. Я ошибался. Когда иглы внутри перчатки впились в кожу и чистейший Инфернум мельчайшими кристаллами пронесся по сохранившимся венам и артериям — тогда я ощутил настоящие адские мучения.
Вот тогда я был уверен, что умер.
