Архонт северных врат. - страница 9

– Выпьем после, сынок. Сперва мне нужно вам кое-что показать. Пойдемте.

Олег с Мирой переглянулись. Мирка пожала плечами в знак того, что тоже ни черта не понимает. Они прошли вслед за отцом по коридору, он отпер дверь в погреб, щелкнул выключателем и на лестнице зажегся свет. Олег приложил палец к губам, давая Мире понять, что не стоит рассказывать отцу, что ничего нового они в этом погребе не увидят.

Внизу оказалось всё по-прежнему. Комната, освещенная тем же каменным светильником, те же полки, заставленные бутылками. Мире показалось, что глиняных амфор прибавилось, и под потолком теперь висела вяленая кабанья нога и две большие сырные головы. Берестов обернулся к ним:

– Как вам красный свет? Не раздражает?

– Да вроде нет, обычный свет, – Мира не понимала, что старик задумал.

– Вы сейчас издеваетесь? – Олег вопросительно смотрел на них и улыбался. Мира отчаянно ничего не понимала.

– Что не так, сынок? – Берестов поднял ладони вверх. В его голосе слышалась надежда.

– Что не так?! – Олег рассмеялся. – Всё прекрасно, пап, только свет здесь зелёный! Раньше был красный, а теперь – зеленый!

Теперь засмеялась и Мира.

– Берестов, ты проболтался!

– Я знаю, что вы здесь уже были, – тихо проговорил отец. – Значит, всё же кровь… – Последние слова он произнес почти шёпотом и ни Олег, ни Мира их не услышали.

– Пусть проболтался, теперь-то уж чего скрывать? Я еще хотел сразу спросить, зачем свет поменял? Красный был более таинственным.

– Берестов, он и сейчас красный!

– Зеленый! – Он потянулся к светящемуся в стене камню.

– Не трогай! – прикрикнул старик, и Олег машинально отдернул руку. – И не спорьте, – остановил их отец. – Не спорьте, потому что вы оба правы, – он вздохнул с облегчением. – А теперь, пойдёмте, выпьем! Нам предстоит длинный разговор.

В гостиной сигарный дым давно развеялся, они сели за большой круглый стол и чокнулись наполненными бокалами. Коньяк уютно согрел внутренности, с минуту отец собирался с мыслями, как будто не зная, с чего начать, наконец, кашлянул, вздохнул и поднялся, опустив руки в карманы брюк. Затем отстраненно глядя в окно, начал:

– Всё, что я вам сейчас расскажу, дети мои…… в это очень нелегко поверить. Но вы поверьте! Мне семьдесят один, я никогда не давал вам повода усомниться в трезвости моего ума. Я понимаю, что всё рассказанное мной выйдет за рамки каких-либо научных теорий, и даже, возможно, здравого смысла, тем не менее… То, что вы сейчас видели, а именно, подвал с куском скалы и камень… Это портал в прошлое.

Олег подавил вздох и кашлянул.

– В девяносто втором году я работал в Эрмитаже, в реставрационном отделе. В этот особняк, – Роман Сергеевич обвел глазами пространство, – нас послали на оценку объёмов работ. Тогда эти стены принадлежали городу. Особняк находился в плачевном состоянии, многое было разорено и утрачено. Я спустился тогда в подвал. От электрической сети дом был уже отключен, но на мое удивление, подвал был освещен зеленым светом…

– Зеленым? – переспросила Мира.

– Именно! Поймите моё состояние, тогда, в девяносто втором… Я – реставратор, хожу по пришедшему в упадок прекрасному когда-то особняку, и все мои мысли лишь о том, как же было здесь красиво! Я представляю в своем воображении, какая отделка была здесь в тысяча восемьсот четвертом – этот год написан на фронтоне, и тут спускаюсь в подвал, вижу камень, излучающий свет… – Берестов остановился и повернулся к детям, затем глаза его ожили, он достал руки из карманов и сел за стол. – Я положил на камень ладонь и почувствовал тепло… На моем предплечье, вот здесь, – он похлопал себя по внутренней стороне предплечья, – появились светящиеся зеленые цифры, 11-59-59 и буква «N». Я отдернул руку от камня, но они не пропали. Они начали обратный посекундный отсчет. Сказать, что я был напуган, значит промолчать. Я услышал наверху голоса! В ужасе поднимаясь по лестнице, я понял, что она новая! Стены тоже были только что выкрашены. Когда я появился на кухне, меня приняли за приказчика из продовольственной лавки, на кухню как раз выгружали продукты. Я оказался в тысяча восемьсот четвертом! Мне вручили семнадцать рублей с полтиной и провели через эту самую гостиную к выходу. – Он вновь обвел глазами пространство. – Сейчас вы видите всё в первозданном виде.