Ария отчаянных святых - страница 22

– Ситуация критическая, сэр Айзенвальд. В Баварии, в деревушке Оберталь, произошел инцидент. Потеряно все гражданское население».

– О, какая трагедия», – протянул Готфрид с самым неподдельным сарказмом – население имеет свойство теряться. Особенно когда оно глупое и беззащитное. Что на этот раз? Очередной вирус, сбежавший из вашей же лаборатории? Или, может, какой-нибудь особо ретивый барон фон Штумпфенхаузен решил возглавить «наблюдательную комиссию, вооруженную вилами», и ожидаемо потерпел фиаско? – он усмехнулся, вспомнив какой-то обрывок информации, долетевший до его ушей из внешнего мира. Кажется, он угадал.

Агенты переглянулись. Похоже, его осведомленность их несколько удивила.

– Источник угрозы иной природы, – продолжила Вайс, игнорируя его выпад. – некий объект, который мы условно назвали «Морбус-Омега». Он демонстрирует экспоненциальный рост, способность к фрагментации и агрессивно ассимилирует любую органику. Предположительно, внеземного происхождения. Он уничтожил Оберталь. Местные силы, включая упомянутого вами барона, были неэффективны.

– Неэффективны? Какая деликатная формулировка для полного истребления, – Готфрид откинулся на спинку кресла – и что же ваша хваленая «Эгида»? Активировали какой-нибудь протокол «Ахиллесова пята» или «Ящик Пандоры»? Объявили карантин радиусом в пятьдесят километров, закрыли небо, привели в боевую готовность своих мальчиков в тактических памперсах?

– Протокол «Ахерон» был активирован, сэр, – подтвердила Вайс, не моргнув глазом – однако сущность демонстрирует признаки адаптивного поведения и примитивного коллективного разума. Она эволюционирует с пугающей скоростью. Стандартные протоколы сдерживания оказались неэффективны. Мы теряем контроль.

– Теряете контроль? Какая неожиданность – фыркнул Готфрид – мир так любит выходить из-под вашего хрупкого контроля, не правда ли? А что же ваша глава, эта…леди Элеонора де Монтескье? Такая же аристократичная и холодно расчетливая, как ее папаша? Полагаю, она не сильно отвлеклась на оплакивание потерь, пока ее ксенобиологи пытались понять, с какой стороны у этого «Морбуса» уязвимости?

– Леди де Монтескье прагматична – сухо ответила Вайс – информация об инциденте начала просачиваться. Почтальон, чудом выживший, успел связаться с журналистом. Протокол «Тишина» был задействован для нейтрализации утечки.

Готфрид хмыкнул.

– «Протокол Тишина». Звучит мило. Полагаю, и почтальону, и его кузену-журналисту внезапно стало очень тихо? Сердечный приступ у одного, несчастный случай у другого? Или вы теперь предпочитаете более чистые методы? Газ, инъекция? Ваша организация всегда славилась своей щепетильностью в устранении «человеческого фактора». Боитесь паники больше, чем самой угрозы. Трусы.

Рихтер сжал кулаки, но Вайс остановила его едва заметным движением руки.

– Мы здесь не для того, чтобы обсуждать наши методы, сэр Айзенвальд. Мы здесь потому, что «Морбус-Омега» представляет экзистенциальную угрозу. Вероятность успешной локализации имеющимися у нас средствами стремится к нулю. Если не предпринять экстраординарных мер, контроль над ситуацией будет полностью потерян в течение семидесяти двух часов.

– И этими «экстраординарными мерами», надо полагать, являюсь я? – Готфрид усмехнулся, наслаждаясь моментом – после того, как ваши советники – какой-нибудь генерал Дюваль, доктор Чен и, несомненно, пузатый финансист месье Дюпон – яростно возражали, напоминая о моей неконтролируемой природе, жестокости, презрении к вашей конторе и «подвигах» пятидесятилетней давности, когда я, видите ли, причинил больше разрушений, чем сама угроза? Указывали на мою психологическую нестабильность, сарказм и тягу к насилию? Ах да, и на огромные ресурсы, которые потребуются для моего контроля или, ха-ха, нейтрализации. Я ничего не упустил из протокола вашего панического совещания?