Что же касается структурных характеристик той части психического, которая доступна исследованию с помощью объективных научных методов (при всей условности такого обозначения для используемых методов исследования сферы психического), и которая обозначается в научной литературе понятием «психика», то единого принципа для выведения такой структуры на сегодняшний день не существует. Как не существует и согласованной позиции в том отношении, что же должны прояснять и какую функцию выполнять структурные характеристики рассматриваемой области психического. Отсюда, собственно, и выводится впечатляющее разнообразие предлагаемых подходов и вариантов структурирования психики. В содержательном плане все это разнообразие есть результат бесконечного дробления выделяемых психических свойств, процессов и состояний с присущими им функциями, и произвольной агрегации этих выделяемых характеристик в соответствии с теми или иными предпочтениями многочисленных авторов. Что, по мнению процитированных нами ранее авторитетных ученых, является очевидными признаками глубокого кризисного состояния наук о психике, и уже категорически не устраивает научное сообщество. Так же как и не устраивает бессистемный и в большей степени эмпирический подход к исследованию сферы психического, практикуемый за неимением лучшего. Таким образом, анализ принципов, на основании которых формируются варианты структуры психики, необходим в первую очередь для того, чтобы прояснить вопрос, а в каком именно направлении следует искать это «лучшее».
И здесь в первую очередь и что называется «в полный рост», встают вопросы проработки подлинных эпистемологических оснований тех принципов, на основе которых осуществляются попытки структурирования психики. В частности, вопрос о том, что означает для сферы психического в целом и таких ее инстанций, как «душа» и «психика» – последний по времени эпистемологический поворот, суть которого заключается в отказе от наукоцентризма (В. И. Кураев, 2009). Или же вопрос, каким образом в исследуемой сфере знаний может быть реализован базисный принцип современной эпистемологии, согласно которому исследуемый теоретический объект должен рассматриваться как элемент более общей теоретической системы, притом что функционирование исследуемого теоретического объекта должно быть дано во взаимодействии данного объекта с принципиально наблюдаемыми, «явленными» и верифицируемыми компонентами и объектами такой системы (Л. А. Миносян, 2009). То есть здесь мы возвращаемся к провидческой мысли Аристотеля, утверждавшего, что в любой исследуемой области, и особенно в сфере психического, понимание частей и правильной методологии их выделения складывается из адекватного понимания целого. И тогда – что это за общая система или общая теория, применительно к сфере психического? И каким же образом сущность психического можно вывести через закономерности и объекты знакомой нам реальности? И, конечно, наиважнейший вопрос, в рамках какой исследовательской программы, собственно, и должно происходить выведение и соединение частей психического в общую концепцию данной сверхсложной категории, адекватно проясняющую ее суть и функциональную направленность? Такая исследовательская программа, помимо всего прочего, должна обеспечивать максимальную стимуляцию процесса генерация эвристических следствий, актуальных для всех ареалов знания о реальности, а не только для сектора наук о психике, что и является главным критерием дееспособности для масштабных Базисных исследовательских программ.
