Все сказанное так же проясняет и причину несостоятельности еще одного направления наук о психике, которое должно было стать – но так и не стало – главным системообразующим стержнем в рассматриваемом секторе. Речь идет о психологии со всеми ее многочисленными ответвлениями (в последнем справочном руководстве «Современная психология» Института психологии РАН приводится международная классификация психологических дисциплин, включающая 28 номинаций, а также перечень специализаций по данному направлению, включающий 14 отраслей). И в первую очередь, как это следует из проведенного нами анализа, по той причине, что рамочный теоретический концепт для этого главного направления наук о психике – «единственно возможный» план объектной реальности, исключающий возможность темпоральной пластики – был определен принципиально неверно, без каких-либо шансов на искомые эпистемологические прорывы. А во-вторых, вследствие того, что как раз в силу этого первичного фундаментального дефицита так и не был определен сущностный принцип соотнесения феноменов психического с принципиально наблюдаемыми предметно «явленными» и верифицируемыми компонентами избранной объектной системы. Чем, как уже было сказано, и объясняется появление многочисленных и не решаемых в данной ограничительной системе параллелизмов. То есть рассматриваемому «главному» направлению попросту нечего было предложить сопредельным научным дисциплинам, в результате чего сектор наук о психике, по многочисленным свидетельствам и по сию пору являет собой картину эмпирического хаоса.
И все же, и в этом множестве информационных конгломератов присутствуют «острова стабильности» – системы с признаками динамических аттракторов или временных параметров порядка, облегчающих ориентацию в рассматриваемой области знаний. Так, например, согласно наиболее распространенной и, по-видимому, первой из используемых классификаций – структура психики может быть представлена основными типами функциональной активности данной «части» психического: когнитивной, регулятивной, коммуникативной, креативной. Так или иначе, подобная систематика функций психики сводится к отражению и познанию неких «объективных» характеристик стандартного, единственно возможного, в классических концептуальных построениях, плана реальности, а также регуляции адаптивной активности индивида, существующего в этой реальности (У. Джеймс, 1890), выстраиванию коммуникаций и системы отношений с субъектами и объектами окружающего мира (Б. Ф. Ломов, 1984), с допущением того обстоятельства, что сам человек может в доступных ему границах изменять конфигурации объектной реальности с использованием креативной функции психики (Я. А. Пономарев, 1976). И вместе с тем именно такая конструкция функциональной специфики психики, игнорирующая фундаментальную – генеративную активность психического в формировании сложнейшей категории объемной реальности – «перекрывает» все дальнейшие возможности выведения, осмысления и систематизации нижеследующих уровней функционирования психического, и в существенной степени препятствует пониманию того, что такие дифференцированные уровни функциональной активности как раз и обеспечивают взаимодействие выделяемых статусов объемной реальности. Или, другими словами, – обеспечивают информационный план организации данной сверхсложной категории. Соответственно, прочие попытки дифференциации и систематизации психического несут на себе печать этого исходного дефицита и все признаки выводимого отсюда системного кризиса – очевидной дизъюнкции предметной сферы и общей структуры знаний в данной области, и пр.
