Автобус в страну, где не гаснут звёзды - страница 15

– Вот видите, дети мои, – сказал Водитель, и на лице его снова играла тихая, добрая улыбка. – Вместе, с Божьей помощью, мы сильнее любой тени, любого искушения. Главное – не позволять злу поселиться в своём сердце, не давать ему там приюта. А теперь – в путь! Сияющий край уже совсем близко. И там нас ждёт то, ради чего мы и предприняли это долгое и нелёгкое путешествие.

Автобус снова плавно тронулся с места. И теперь сиренево-золотой край неба был так близко, что, казалось, ещё немного – и они въедут прямо в него, как в широко распахнутые Царские Врата другого, неведомого, но такого желанного, такого прекрасного, Богом созданного мира.

Глава 5: У Врат Рассвета и Первое Испытание Светом

Сиренево-золотой край неба, к которому так долго и трудно они пробирались, оказался не просто причудливо окрашенным участком далёкого небосвода. По мере того, как их необыкновенный автобус приближался, он всё более явственно принимал очертания гигантской, нерукотворной Арки, или, вернее, святых Врат, переливающихся всеми мыслимыми и немыслимыми цветами радуги, словно они были сотканы из самого света утренней зари, из чистейших самоцветов, из слёз ангельской радости. Эти Врата, которые Алёша мысленно, с благоговейным трепетом, назвал Вратами Рассвета, вели из их прежнего, сумрачного, полного скорбей мира в мир иной, о котором его пассажиры пока могли лишь смутно догадываться, но которого уже так жаждали их измученные души. От этих Врат исходило мягкое, но всё нарастающее, почти ослепительное сияние, и воздух вокруг был наполнен тихой, едва уловимой, но несказанно прекрасной музыкой, похожей на далёкий звон множества пасхальных колоколов или на стройное пение небесного хора.

Автобус остановился прямо перед этими неземными, но такими несомненно реальными Вратами. Пассажиры, один за другим, вышли наружу и замерли в благоговейном молчании, не в силах вымолвить ни слова. Даже Игнат, самый закоренелый скептик и хулитель всего святого, невольно приоткрыл рот, поражённый до глубины души этим невиданным, немыслимым зрелищем. Серый, унылый, богооставленный мир Серой Равнины остался далеко позади, а впереди, за этой радужной, сияющей завесой, угадывалось, предчувствовалось нечто несказанно прекрасное, нечто, наполненное до краёв светом, миром, любовью и жизнью вечной.

– Ну вот, с Божьей помощью, мы и у самого порога, – произнёс Водитель, и голос его, обычно такой тихий и мягкий, теперь звучал особенно торжественно, как у священника перед началом Божественной Литургии. – Дальше наш скромный автобус уже не пойдёт. Дальше, в эту новую жизнь, каждый из вас должен будет сделать шаг сам, своей свободной волей. Но прежде чем вы дерзнёте войти, я должен, по долгу своему, предупредить вас о некоторых вещах.

Он обвёл своим ясным, проницательным взглядом своих немногочисленных, но таких уже дорогих его сердцу пассажиров. Их лица, ещё совсем недавно серые, как пыль дорожная, и утомлённые, как у путника, прошедшего долгий и безрадостный путь, теперь были озарены неземными отблесками Врат Рассвета, и в глазах каждого из них, словно в чистом зеркале, отражался этот божественный свет. У кого-то он смешивался с робкой надеждой, у кого-то – с детским любопытством, у кого-то – с естественным страхом перед великим и неведомым.

– Этот мир, чада мои, мир Горнего Света, – продолжал Водитель, и каждое его слово ложилось на душу, как благодатная роса на иссохшую землю, – он весьма и весьма отличается от того, к чему вы привыкли в своей прежней, полной скорбей и печалей жизни. Здесь всё настоящее, всё истинное. Здесь ваши самые потаённые мысли и самые сокровенные чувства обретают видимую форму и цвет. Здесь нет места лжи, лицемерию, притворству и той серой, смрадной пыли греха, которую каждый из вас, увы, принёс с собой из Города Тусклых Фонарей. Этот Свет, свет Божественной Истины и Любви, может быть поначалу ослепляющим и даже болезненным для тех, чьи духовные очи привыкли к сумраку греховному. Он высветит безжалостно всё то тёмное, всё то нечистое, что вы так долго и так тщательно, быть может, прятали не только от других, но и от самих себя. Он обнажит все ваши застарелые язвы, все ваши тайные страсти, всё то, от чего вы, возможно, и не захотите так просто избавляться, ибо оно срослось с вами, стало вашей второй, греховной природой. Поверьте, не каждый выдерживает этот беспощадный, но в то же время такой целительный Свет. Некоторые, увы, предпочитают вернуться в привычную, хоть и погибельную, но такую знакомую тень своих грехов.