Но тут – гром. Такой, что земля дрожит. И в этот же миг, на опалённой границе травы, я вижу другого орка. Он крупный. Почти такой же, как этот, с узорчатым топором в руке. Смотрит. Всё видит. Мысли читаются даже на его примитивном лице: идти? Вмешаться? Или оставить брата умирать? Его глаза скользят в сторону пламени, потом вверх, к грому. И он медлит. Просто стоит, топчется на месте, глядя, как мы сражаемся. Он боится.
Я поднимаю свой меч левой рукой. Правой руке больно в области плеча, возможно кость не на своём месте. Лоринтар выкручивается, как змея, выскальзывает из захвата, отступает. Орк уже весь в крови. Плечо, бок, нога, всё порезано. Он дышит тяжело, ревёт, точно раненый лев, но всё ещё стоит. Я чувствую, ещё немного. Мы его добьём.
– Сейчас! – кричу, и мы бросаемся одновременно, в последний рывок. Клинки мелькают. Он пытается отбиваться, но уже медленнее. И вот – рассечение под коленом. Он падает на одно. Лоринтар вонзает клиноки в грудь. Я – в горло. Орк бьётся, хрипит. А потом замирает. И только тогда я позволяю себе рухнуть рядом.
Небо открывается. Первая капля дождя падает мне на лоб.
Лоринтар выдернул свои клинки из тела мёртвого орка с влажным, неприятным звуком. Он чуть выпрямился, дыхание тяжёлое, но взгляд его уже был обращён туда, куда смотрел и я. Второй. Он всё ещё стоял на краю выжженного круга, в нескольких десятках шагов от нас. Крупный, с массивным топором, с хриплым, горячим дыханием. Но не двигался. Его широкая грудь ходила вверх-вниз, мышцы напряжены, точно тугие канаты. А в глазах… да. Там был страх. Его было не спутать. Каждый удар грома заставлял его моргать, чуть отступать, и в этот момент я понял – он сомневается. Он не верит, что может победить нас двоих, тем более здесь, где само небо объявило войну его решимости и племени.
Я сжал пальцы на рукояти меча. Боль в плече отдавалась в каждый нерв, но я держал его прочно. Лоринтар, бесшумный, как тень, шагнул рядом, и мы, как один, пошли вперёд, медленно, сдержанно, как охотники, окружая раненого зверя. Орк сделал шаг назад. Его губы оскалились, как у пса, готового к последнему прыжку, но он колебался. Над его головой небеса вновь разразились вспышкой, и гром ударил так, что земля под ногами задрожала. Тогда он попятился ещё. Медленно. Пятился от нас, словно не мы были двое, а буря – третьим участником схватки.
Я уловил момент. Его глаза, на долю секунды, поднялись к небу. Молния сверкнула снова, и я рванулся вперёд. Плечо отозвалось болью, но я не дал себе замешкаться. Мой клинок поднялся, и я бросился под руку орка, откуда было сложнее нанести ответный удар. Он не успел отреагировать. Мои движения были быстры, как у ящерицы, и первый удар с ходу вонзился в его бедро. Орк взревел, отшатнулся, взмахнул топором, я едва успел отклониться.
Слева мелькнул Лоринтар. Он прыгнул на спину орка и вонзил оба своих клинка в плечи врага. Орк дико взревел, пытаясь его стряхнуть, крутясь, как ураган. Я снова бросился вперёд и в этот миг он вдруг, вопреки боли, выпрямился и, с неестественной ловкостью, схватил Лоринтара за руку, намереваясь швырнуть его о землю. Я сделал шаг, чтобы помешать…
Вжух! Что-то пронеслось рядом. Лёгкий щелчок. Орк дёрнулся. В его плече оказалась стрела. Вторая вспыхнула из ниоткуда, и вонзилась в его руку. Он зарычал, отпуская Лоринтара, который сразу же отпрыгнул назад.
