Природа за окном менялась на восток. До Урала я ездил много раз – привычные занесенные снегом поля сменялись редкими березовыми перелесками, изредка пересеченными оврагами. Часто попадались села и деревни, все еще сверкающие маковками церквей, хотя в основном шпили и колокольни разобрали на кирпич, а сами здания переоборудовали в клубы, зернохранилища и другие полезные для народного хозяйства постройки. Из труб домов тянулся дым, топились печи и в воздухе витал запах березовых дров.
За Уралом становилось все холоднее, все безлюднее, все больше леса и меньше полей, пока, за Обью не началась сплошная тайга. Вековые ели трещали под сорокоградусными морозами, на ярком солнце светился снег, а наш паровоз, натужно грохоча, извергал клубы белого пара и облака черного угольного дыма, тянул и тянул наш состав на восток.
Мы миновали Байкал, который впечатлил меня неимоверно и жизнь совершенно покинула местность. По несколько сотен километров ни поселка, ни деревни – лишь пустынные платформы да разъезды. И скалистые тоннели, рукотворное чудо, проглатывающие поезд целиком с одной стороны горы и выплевывающие с другой.
Когда я вышел в Большом Невере, то понял, насколько я не подготовлен к этой местности. Мое пальто, шерстяной свитер и ботинки, спасавшие в Ленинграде в самые лютые метели, совершенно не могли противостоять местным морозам, пальцы в шерстяных перчатках тут же окоченели. Пришлось поставить чемодан на платформу, засунуть руки поглубже в карманы и скрючившись, дышать за пазуху, чтобы не терять драгоценное тепло.
Из поезда вышло много народу, разгружали мешки, коробки и тюки, на платформе царила форменная суматоха. Вдруг из этой мельтешащей толпы ко мне подошел здоровенный как медведь розовощекий мужик с улыбкой от уха до уха на круглом, как блин, лице и огненно-рыжей бородой.
– Сергей? – спросил он.
Я уныло кивнул
– Ну студееееент, – рассмеялся он беззлобно – инеем уже весь покрылся? – и он захохотал в голос. – Меня просили тебя встретить. Тебе повезло, как раз обоз на Незаметный пойдет.
– Андрей, – он ловко выдернул руку из овечьей рукавицы и протянул мне.
Одет он был не в пример мне. Валенки, тулуп ниже колена, ушанка, рукавицы.
Я, кое-как сняв перчатку, пожал его горячую руку. Тем временем я чувствовал, что пальцы на ногах начинают неметь от холода.
– Мне обещали выдать одежду на месте – попытался я парировать его шутки по поводу одежды
– Тебе до МЕСТА – (он выделил слово «место» интонацией) – еще недели две на подводах добираться. Окоченеешь к ядреной матери! – так же весело добавил он.
Мне что-то невесело было. Неделю сидя на таком морозе? В моей одежде? Начало было какое-то нехорошее.
Андрей показал на мой чемодан.
– Твой? – я кивнул, он с легкостью взял его и пошел в сторону выхода, размахивая им, как авоськой.
– Ладно, не дрейфь, студент, у нас в Невере тоже есть база, я думаю, решим мы твой вопрос, – усмехнулся он.
Мы довольно бодрым шагом двинули по поселку. Он был крошечный, всего одна улица, поэтому довольно скоро мы зашли в хорошо натопленную рубленую избу.
– Добро пожаловать на базу снабжения Якутзолота, – торжественно сказал Андрей, закинул мой чемодан в угол, жестом показав, что нужно подождать, и скрылся в людском водовороте – вокруг сновали люди с бумагами, что-то шумно обсуждали, вдоль стены на корточках грелись якуты-каюры, нанятые для перевозки грузов.
