– А дальше зав… тра…
Мужчина бесшумно поднялся, аккуратно, чтобы не разбудить дочку, забрал медведя из кроватки и, положив в корзину к остальным игрушечным приятелям, вышел из комнаты.
Сергей Борисович – так звали счастливого отца Софьи. Это невероятно трогательное создание появилось в его жизни неожиданно и недавно. С ее матерью свела их мимолетная встреча. Внезапный угар пьяной страсти, безумной и бездумной. Когда не рассудок управляет телом, а инстинкт, не оправданный ни любовью, ни нежностью. Сошлись и разбежались вроде скотины в период гона. Он даже не помнил, где и когда. Каково же было узнать Сергею Борисовичу на пятом десятке, имея в анамнезе стерильность, что он отец. Автор и творец новой жизни. Вот так сошлись звезды.
Просто принять и поверить, глядя на складненькую красивую девочку, не удавалось. Все-таки он был склонен доверять врачам. Да и ни одна из его прежних подруг не зачала от него ребенка, – и вдруг? Допустим. И все же Сергей Борисович сильно сомневался, рассматривая фото дочки и матери. Пусть немного, но детка должна походить на отца. А тут – никакой зацепочки. Даже с матерью сходство неясное. Разве носик-пипочка. Да в пять лет у всех «пипочки». А у родительницы, небось, и переделанный. Не похожа на него дочка. Будто он и не участвовал, а так, наблюдал издали. Но настырная дама настаивала, что его, и Сергей Борисович согласился назначить ей содержание без всяких позорных экспертиз и шельмования в СМИ и на телевидении.
В эту самую пору занесло его на Урал, откуда родом были покойные родители, и где до сих пор проживала родная тетка, женщина хоть и не набожная, но прозорливая. Та сразу поняла, что племянника гложет тоска-забота, а вот имя ее узнать удалось не сразу. Но все же Сергей Борисович открылся. Тетка ему – единственная кровная родня, ее взгляд не обмануть. Лучше всяких экспертиз. Еще в детстве пообещала родителям, что сын их станет богаче директора овощной базы. А уж на то время не было в их городе состоятельнее человека. Так и случилось. Вот только родители не дожили.
Взглянула тетка на карточку после признаний племянника и молча в закрома полезла. Извлекла из ящика румынской стенки потертый альбом. Недолго искала. Скоро пробежала по страницам, высматривая нужную карточку. Нашла.
– Смотри сюда, – сунула ее под нос загрустившему племяннику. – Это кто?
Сергей Борисович обозрел пожелтевший снимок с примятыми уголками.
– Нет. Не знаю. Кто это?
– Это твоя тетка Тася. Умерла в семь лет. Дифтерия.
Следующая фотография, выдернутая из «уголков», уже на подходе. Она на миг застревает в руках родственницы и тут же отправляется к Сергею Борисовичу.
– А это я у прадеда твоего, значит, нашего деда Феди в деревне. Вот лошадка его. Как сейчас помню – Стрелка. Рыжая. Добрая. Дед нас катал по очереди. Ух, мне как нравилось. А мать твоя вопила со страху. Но она, правда, и самая младшая среди нас была. Узнаешь? Правильно. Мамка твоя. А вот это я.
– А это кто? – с очередного снимка на него смотрела удивительно похожая на Софью девочка.
– Это Куся. Еще одна твоя… Да уж ладно, раз такое дело…
Тетка положила рядом на стол обе карточки – Софьи и Куси. Недоумение отразилось на лице Сергея Борисовича. Он ждал объяснений. И тут услышал то, чего никак не ожидал.
– И отец твой, кривоногий Бориска, пусть меня простит, и Тамарочка. Расскажу как есть. Тем более, тут такое дело. Ребеночек образовался нечаянно. Значит и ты правду знать должен, раз корешок у нас один. Мамка она твоя. Викуся. Папаша твой сподличал, ирод сероглазый. Ну а Тамара простила. Тебя прямо с пеленок воспитывала. Викуся как родила, так и убежала-сгинула. Тамара-то все знала. А раз уж грех случился, приняла тебя как своего. А сама так и не родила.
