– Ты немного взял… или немного оставил? Как на самом деле?
– И так и этак. Немного взял и немного оставил.
– Ты взял столько, что тебе хватит где-то обосноваться? Снять жилье, подыскать работу?
– Я взял больше.
Бутч кивнул, стараясь не злиться. Ван наверняка забрал все деньги. Хорошо, что он спрятал деньги для Ма в другом месте. Про них даже спрашивать не стоит. Если Ван поймет, что это его расстроит, то скажет, что и их тоже прихватил.
– Ты должен уехать, Ван. У меня встреча, и тебе в ней нельзя участвовать. Прости. Поезжай обратно в город, я через пару часов тебя нагоню, и мы поедим и поболтаем.
– Нет, ты не приедешь. Ты хочешь отделаться от меня. Как всегда. Но я сказал себе, что теперь отыскал тебя, и ты от меня так просто не избавишься. Ни за что.
– Я больше не могу за тобой присматривать.
– Да ты никогда и не присматривал, Бутч.
Он не стал возражать. Ван всегда и любил его, и ненавидел безо всякой связи с тем, что он делал или не делал. Оправдываться не имело смысла.
– Что ты здесь делаешь? – Ван пнул стену полуразвалившегося сарая, и та застонала в ответ, как голодная корова; поднялось облако пыли, и на мгновение Бутч решил, что вся постройка вот-вот рухнет. Ван выругался и отскочил. – Я-то думал, тут вся банда встречается. Но ты один. Я хочу с тобой, Бутч, что бы ты ни задумал. И отказа не приму. Ты вечно заботишься обо всех… Но обо мне никогда не заботился.
– Нет никакой банды, Ван. Больше нет. Все за решеткой или в могиле. Или скоро окажутся.
– Ты напал на тот поезд в Уиннемакке. Я об этом слышал. Сразу понял, что это твоих рук дело. Ты расцепил вагоны. Взорвал стену в экспрессе. Я сразу себе сказал… это наверняка Роберт Лерой, и опять он прикарманил больше денег, чем успеет потратить. Кто тебе помогал? С тобой был Мэтт? И Макбрайд?
– Нет. Мэтт решил пожить честной жизнью. Макбрайд мертв.
– Значит, тебе без меня не обойтись, – обрадовался Ван.
– Ты свое отсидел. Ты свободен. Можешь делать все, что захочешь. Тебе не нужно бежать. Или прятаться. А за мной до самой смерти будут охотиться. Так что держись от меня подальше.
– Я тебе нужен. Я ехал за тобой от самого Сёрклвиля. Я тебя целых двести миль преследовал, Роберт Лерой!
– Ты всегда умудряешься меня отыскать, братишка. На это никто больше не способен.
– Так что ты здесь делаешь, Бутч? – снова спросил Ван, оглядывая низкорослые деревца и заброшенные постройки почтовой станции.
– Пытаюсь начать все заново. – И он в двух словах рассказал о предложении Гарримана.
– Ты же не идиот, – простонал Ван. – Ты великий Бутч Кэссиди, мозг нашей банды. Тот, кто всегда все планирует заранее. Самый хитрый койот на всем Диком Западе.
Бутч промолчал.
– Ты правда думаешь, что они не выставят вдоль дороги всех местных полицейских, которым только и охота поскорее тебя схватить? А может, и не шерифов, а пинкертонов. Этим не нужно соблюдать букву закона. Они тебя просто пристрелят.
– Гарриман подписал соглашение. И губернатор Уэллс тоже подписал. И судья Пауэрс.
– Ты это соглашение видел?
– Для этого они и едут сюда. Я прочитаю соглашение. И если оно выглядит как надо, я его подпишу. Орландо Пауэрс обещал мне с этим помочь.
– И ты что же, станешь законником? – Ван сплюнул, как будто слово было противным на вкус.
– Нет. Охранником. Буду охранять поезда. Работать на Гарримана.
– Если он добился для тебя амнистии, ты станешь его рабом. Его наемным убийцей. Безотказной правой рукой.
