Он разглядел в первой повозке Орландо Пауэрса и губернатора Уэллса. Гарриман и еще какой-то мужчина ехали в повозке за ними, вокруг настороженно теснились всадники с ружьями наготове.
– С чего это они выбрали такое местечко? – спросил Ван, даже не думая спрятаться от подъезжавшей процессии.
– Место выбрал я. Эти края я знаю лучше, чем они. Если что-то пойдет не так, я просто исчезну.
– Ну да. В этом деле ты мастер.
Бутч пропустил его выпад мимо ушей. Ничего не выйдет. Он вдруг ясно понял, что ничего не выйдет.
Ван схватил его бинокль и принялся разглядывать приближавшуюся группу:
– Кто из них Гарриман?
– Круглые очки. Усы, как у Тедди Рузвельта.
– А остальные кто?
– Пауэрс вытащил тебя из тюрьмы. Немного похож на охотничьего пса. Мне он нравится. Он настоящий. Без всех этих глупостей. Престона ты знаешь. Он едет верхом. Не знаю, кто сидит рядом с Гарриманом. А рядом с Пауэрсом губернатор Уэллс.
Ван присвистнул:
– Ну и ну. Ты, небось, нос задерешь, Роберт Лерой.
Он помолчал, разглядывая процессию, а потом опустил бинокль и махнул рукой по направлению к ней:
– Ну так иди. Тащись к своим новым друзьям, раз тебе так хочется. Я тебя прикрою. – На лице у него появилось выражение, которое Бутч слишком хорошо знал; волоски на руках у Бутча встали дыбом, дыра внутри расширилась, превращаясь во врата ада. – Я буду здесь. Иди, – ухмыльнувшись, повторил Ван.
– Отдай мне ружье, Ван.
– С чего бы мне это делать?
– Что бы ни случилось, стрелять ты не станешь. Так что и ружье тебе ни к чему. Если боишься, что тебе придется постоять за себя, скорее прыгай в седло и скачи как можно дальше отсюда.
– Думаешь, я позволю подстрелить тебя как собаку? Может, тебе до меня нет дела, но я о тебе позабочусь. Я буду там. – И Ван указал на небольшой холм, с которого просматривались и каретный сарай, и извилистая раскисшая дорога.
– Нет. Стой здесь. Чтобы они тебя видели. И я тоже.
Процессия остановилась. Орландо Пауэрс вылез из повозки, передал поводья своему спутнику, взмахнул обеими руками. Даже с расстояния в тридцать метров Бутч заметил, что вид у него напряженный.
– Опусти ружье, Ван, – велел Бутч. – Положи его на землю, медленно и осторожно. Покажи, что ты можешь до него дотянуться, но не намерен использовать.
Ван нехотя, со вздохом, сделал так, как сказал ему Бутч.
– И пистолет из кобуры.
– Сначала ты, Роберт Лерой.
– Я пойду им навстречу. С пистолетом в кобуре.
Ван скинул плащ и вытащил из кобуры слева под мышкой кольт 45-го калибра, почти такой же, как у Бутча. А потом присел, чтобы положить пистолет на землю, да так и остался сидеть, держа палец на курке.
– Кто из этих подонков сегодня сгинет, Гарриман или Уэллс? – задумчиво проговорил он и поскреб щеку.
– Не смешно, Ван.
– А я думаю, смешно.
– Ты их пугаешь. Встань, – прошипел Бутч.
Ван выпрямился, фыркая от хохота, и столкнул шляпу еще дальше на затылок, хотя это и казалось невозможным.
– Держи руки на виду, брат, – напомнил Бутч.
– Пошел ты к черту, – бросил Ван, вдруг утративший всякое желание веселиться, и сложил руки на груди.
Бутч подумал было, что лучше им пойти вместе, но тут же отказался от этой идеи. Ему нужно поговорить с ними без свидетелей.
– Ты что-то задумал, Ван? – тихо спросил он.
– Может, и так.
Бутч кивнул, мысленно перебирая варианты развития событий. Но Орландо Пауэрс предложил ему лучший из вариантов.
– Я иду к вам, мистер Кэссиди! – крикнул Пауэрс.
