– Ух, как интересно! А на Черных болотах кто живет? – поинтересовался Тимша.
– Никто, кроме углежогов, да и те обитают ближе к Бурой пустоши. Черные болота —места суровые, даже страшные.
– И как скоро уже начнуться эти страшные места? – юноша даже привстал в седле.
– К вечеру приедем.
А Синигир насмешливо заметил, что Тимша словно даже радуется встрече с таким мрачным и безлюдным местом, как Черные болота.
Зверолов придержал лошадку, и теперь они с углежогом ехали рядом по серо-бурой дороге, ведущей в таинственную даль, где Бурая пустошь превращается в Черные болота.
В продолжение пути Синигиру не давала покоя личность углежога. Но тот спокойно ехал, сидя на заимствованной у зверолова повозке, беседовал с юношей; заметив, что Синигиру не слишком нравится его компания, к охотнику не обращался.
Синигир успел хорошо рассмотреть углежога еще в таверне. Сейчас же у охотника появилась возможность подумать, почему Мур кажется подозрительным. Во-первых, он точно не похож на углежога. Не то чтобы Синигир хорошо знал жизнь углежогов, но пару раз во время поездок в Бурую пустошь он встречал усталых сгорбленных молчаливых людей в грязных одеждах – углежогов с Черных болот. Во-вторых, слишком уж новый знакомец Тимши был необычен, начиная с чудного голоса, заканчивая манерами, статью, одеждой… да всем! Он не похож на углежога, но он и ни на кого не похож! Но тогда кто он?
Пока охотник размышлял, юноша продолжал беседу с новым знакомым.
– А как уголь жгут? – спрашивал любознательный Тимша.
– Древесный уголь выжигать нелегко, – не спеша рассказывал Мур, – вначале поленья складывают в кучи, сверху их засыпают землей, камнями… В середине кучи делается труба, через нее поджигается вся эта дровяная куча, потом углежоги поддерживают огонь, пока она не сгорит. Жгут лес медленно, чтобы не пережечь, но и не оставить не сгоревшие поленья. Дрова медленно тлеют, тлеют…
– Так от этой трубы и уйти, получается, невозможно? – удивился зверолов.
– Конечно, отлучаться нельзя, – согласился углежог.
Синигир подумал, что, пожалуй, ошибся, и Мур, точно, углежог.
– А потом что? – продолжал расспросы Тимша.
– Потом ломают кучи, уголь выгребают, вывозят и продают.
Солнце между тем неудержимо поднималось к зениту. Путники решили сделать привал у кстати оказавшегося недалеко от дороги большого серого камня. Обед, который, благодаря Синигиру, оказался вкусным, прошел в молчании. Мур есть не стал, прохаживался туда-сюда, думая о чем-то своем. Тимша вертел головой по сторонам, притом успевая с большим аппетитом пробовать все, что охотник разложил на камне. Синигир задумчиво наблюдал за Муром. Вопрос «кто ты такой?» так и вертелся у него на языке.
После обеда ехали веселее. Зверолов всему удивлялся, иногда спрыгивал с лошади, чтобы посмотреть какие-то следы, чем веселил Синигира, который предлагал юноше расставить силки и поймать болотного кабана.
– Поймаешь, потом отпустишь – будет кабан к тебе в гости ходить, – смеялся Синигир, пытаясь при этом сделать серьезное лицо, – чтобы вам с лисой не было скучно!
Вскоре солнце стало катиться к закату, окрашивая землю в розоватый цвет, а небо на горизонте быстро потемнело. Бурая безлесая пустошь грозила вот-вот закончиться, и путники уже видели Черные болота, хотя пока ландшафт не слишком отличался от Бурой пустоши, но кое-где разбросанные плоские невысокие холмы и покрытая черным мхом поверхность земли ясно говорили: путники достигли границы пустоши и болот.
