Вновь появился старик, встретивший путников, теперь он держал фонарь, и, тяжело дыша, проговорил:
– Пойдемте, люди добрые, я провожу вас.
И, не дожидаясь ответа, забрал у них коней и, приговаривая что-то сквозь кашель, исчез в ночи, словно растворился в темноте. Тимше и Синигиру осталось лишь отправиться за ним. Старик уверенно шагал по невидимой дороге, товарищи, спотыкаясь на кочках, едва поспевали за проводником.
– Куда он нас ведет? – пробормотал зверолов, – мы все дальше от хижин.
– Раньше надо было вопросы задавать, а теперь иди и не спрашивай, – прошипел в ответ охотник.
– А чего «раньше»? Кто же знал? Но я считаю: не надо думать о плохом, – Тимша даже приостановился, желая развить мысль, но Синигир пихнул его, и зверолов зашагал еще быстрее, стараясь держаться за стариком и не сходить с тропы.
– «Не думать»! Это ты у нас не думаешь! Дал повозку незнакомцу и к знахарке какой-то поехал, – бурчал Синигир, обращаясь к спине товарища.
Шли они, поворачивая то влево, то вправо. Порой казалось, будто они повернули назад. Однако воздух постепенно становился чище: по всей видимости, от деревни углежогов провожатый отвел путников на порядочное расстояние.
– Мы на месте, – наконец прохрипел старик.
Рошка радостно заржала, рыжий конь Синигира поддержал ее – Тимша резко остановился, Синигир тоже, при этом наткнувшись на зверолова так, что тот едва не упал.
Вдруг вспыхнул яркий свет – это старик зажег необычный громадный светильник, висевший, как оказалось, над железной дверью. Старик распахнул ее и вошел в помещение – осторожно поднялись вслед за ним на высокое крыльцо и Тимша с Синигиром.
Глава пятая
в которой охотник и зверолов оказываются в доме углежога, Тимша прыгает в воду и восхищается,
продает тележку и рассказывает о происшествии в Синем лесу
Путники остановились у порога, рассматривая комнату, довольно хорошо освещенную круглой лампой, прикрепленной к стене при помощи черных цепей.
Единственным украшением каменных стен являлись окна с разноцветными стеклами. Посередине стоял большой темного дерева стол, вокруг него – стулья с высокими резными спинками. Справа в стене зиял огромной пастью камин, огороженный витой решеткой. Слева расположился небольшой шкаф, также темный, с затейливым рисунком на дверцах – из него старик доставал что-то, кряхтя и кашляя. Пол под ногами был выложен темно-зелеными глиняными плитками.
– Располагайтесь, хозяин сейчас придет, – объявил старик.
Он отошел от стола, где, благодаря его стараниям, уже стояли блюда со съестным, и направился к выходу.
– А наши лошади? – крикнул вдогонку зверолов.
– Я о них позабочусь, – прохрипел старик, не оборачиваясь, и скрылся за тяжелой дверью, оставив путешественников одних.
С минуту они молчали.
– Тут живет наш углежог, – не трогаясь с места, наконец, пробормотал Синигир.
– Как здесь, —Тимша помедлил мгновение, нашел слово и продолжил:
– Мрачно.
– Этот дом ему подходит, – проговорил Синигир.
– Да, такой же необыкновенный.
Необычное впечатление производило жилище Мура: тут было все только самое необходимое, ничего лишнего, ни одной милой мелочи, создающей уют, поэтому чистота и довольно богатая мебель не радовали глаз, а угнетали.
– Хозяин суровый, похоже, человек, – заметил Синигир.
– Да, тоскливо проводить в таком доме дни, а уж ночи – подавно.
– Жизнь моя не слишком богата весельем, – неожиданно прозвучал знакомый мягкий, но с нотками железа голос, служивший предметом некоторой зависти для юного зверолова.
