Большую часть пути ехали молча: охотник и зверолов не слишком тепло относились друг к другу еще вчера и не совсем привыкли к обществу друг друга, да и думал каждый о своем. Зверолов – о зверушках, о красивом коне Синигира, о предстоящем путешествии, а охотник – о превратностях жизни: еще совсем недавно он бы рассмеялся, если кто-то сказал ему, что он отправится в дальний путь со звероловом Тимшей.
Дорога вела путников на северо-запад, туда, где Синий лес понемногу редеет прежде, чем превратиться в Бурую пустошь.
Ехали долго, но путь был приятным: легкая прохлада бодрила, по обеим сторонам дороги высились великолепные гигантские ели, даря запах хвои, цветы, росшие на освещенных солнцем лужайках, то и дело мелькающих среди деревьев, радовали взор, а лесные разнообразные певчие птицы, окончательно пробудившись, услаждали слух чудесным пением.
Лишь когда солнце уже стало понемногу клониться к горизонту, путники повернули направо – теперь путь их продолжался по лесу, который понемногу превратился в небольшие рощи, полосами пересекавшие широкие полянки, где там и сям красовались разноцветные крыши ульев и прохаживались пчеловоды в плетеных масках.
Через некоторое время путешественники въехали в селение.
На деревенской площади народу оказалось немного: несколько торговцев да пара покупателей.
– Я жду тебя в таверне – пора перекусить.
С этими словами Синигир повернул коня к дому, на крыше которого красовалась вырезанная из дерева лисица с огромным хвостом.
Однако через час, так и не дождавшись зверолова, охотник покинул уютное заведение, где приятно провел время в обществе хозяина, его жены и дочки. Синигир, довольный, сытый и отдохнувший, оглядывал площадь, которая за это время наполнилась народом. В пестрой, галдящей толпе ни повозки, ни пестрой лошадки, ни зверолова охотник не увидел – пришлось Синигиру отправиться на поиски.
Впрочем, продолжались они недолго. Услышав знакомый звонкий голос, охотник, раздвинув толпу, протиснулся поближе к центру события, прислушался. Тимша стоял у повозки, указывая на клетки с лесными зверушками, и говорил:
– Взять зверя живьем и показать, чтобы сотни людей видели, кто водится в Синем лесу, – главная цель зверолова. Не так давно поймал я барса, а это не лисица или енот. Барс – зверь сильный и злобный. Знаете, тяжело поймать барса. – Чего же ты нам этого барса не привез? – насмешливо спросил кто-то из толпы.
– Да что барс! Даже барсука поймать трудно, – продолжал Тимша, – важно не напугать зверя. Вот барсук, например, животное небольшое…
– Барсуков-то мы видали! А вот барс! – волновался народ.
– Но я не привез вам барса, – немного растерянно проговорил зверолов, – он живет теперь у одного умного человека, который изучает его повадки и хочет приручить. А вот у меня есть для вас бобошки!
– Да не нужны нам бобошки и ежи – своих хватает!
– Не может зверолов поймать барса! – выкрикнул кто-то.
Юноша застыл с открытым ртом. В этих краях люди не знали его в лицо и оттого не верили.
– Я поймал его, – негромко возразил зверолов.
– Конечно – «поймал»! Мал еще! – ехидно заметил мужской голос.
– Расскажи-ка, мы сказки любим! – в толпе раздался смех.
«Ну, вот теперь и послушаем, как ты повествуешь о своих подвигах. Надо мной насмешничал, а теперь самому придется похвастаться!» – с некоторым злорадством подумал охотник, наблюдая за юношей.
Однако тот вновь удивил Синигира: молча принялся ставить клетки со зверюшками в повозку, перестав обращать внимание на окружающих. Толпа колыхалась, выкрикивала насмешки, а Тимша молчал. И тогда неожиданно для себя Синигир, удивляясь тому, что собирается сделать, окинув взглядом галдящую толпу, решительно шагнул вперед.
