– Не понимаю, – возразил я, – в бухте нам попалось множество кораблей. И все они принадлежали разным народам. Выходит, кто-то помимо обитателей арены все же способен проникать внутрь свода? Да и сам Люто ведь как-то выходит в море, чтобы со своими головорезами совершить очередной набег на какой-нибудь невезучий прибрежный городишко. Обратно, полагаю, его судно тоже без труда находит дорогу. Значит, лазейка есть?
– Ты слишком наблюдателен для простого узника, Варанта, – с подозрением заметил Думитур. – И чересчур любопытен. Но, возможно, это даже к лучшему. Дольше проживешь. Что же до твоих сомнений… Да, способ-то, конечно, есть. Вот только не для нашего брата, – медленно протянул он. – Существует ключевое заклинание. Владеет им сам Генэди. Лишь он в силах поднять непроницаемую завесу. И делает маг это только тогда, когда на то возникает воля хозяина. Но можно и по-другому. Со смертью чародея купол тоже исчезнет. Нет мага – нет волшебства, им созданного. Кажись, так все устроено. Если мне, старой развалине, не изменяет рассудок, – старик хохотнул. – Как видишь, малыш, многое здесь держится не на самом Люто, а на плечах его ручного волшебника.
– Х-м-м… Гожие сведения, – я поскреб подбородок. – Даже не буду спрашивать, откуда старый калека все это знает.
– Вот и не спрашивай, малыш, – подытожил Думитур. – Крепче спать будешь.
– Уверен, что тебе известно и то, где обитает этот всемогущий прихлебатель Люто, – сощурившись, буркнул я. – Нам бы не помешало познакомиться с ним поближе.
– Познакомиться, говоришь? Х-а-х! – сморщенный вояка зашелся сиплым старческим хохотом. – Теперь ваш удел – проливать кровь на радость толпе. Да выживать, если вас, конечно, устраивает такое бытование. А не заводить новых приятелей.
– Хех… Хе… Х-е-х…
– Но я все же отвечу, – наконец отсмеявшись и понизив голос, зашептал старец. – Главарь держит лакана где-то в восточном крыле крепости, поближе к хозяйским покоям. Так чародей находится под беспрестанным надзором. Ведь Люто хоть и слывет безрассудным дикарем даже среди некоторых своих подданных, однако хорошо понимает, что многое в его сытой жизни зависит именно от Генэди.
– Значит, как раз его стоит навестить в первую очередь, – процедил я.
– Что, малыш, все же решил избавить несчастного мага от забот бренного мира? – с веселой издевкой хмыкнул Думитур. – План-то, оно, конечно, разумный. Но не торопись с намерениями, драконий лоб. Все не так-то уж и просто, как кажется на первый взгляд. Участь Генэди немногим отличается от участи любого из нас. Лакан тоже узник в этих пропитанных кровью стенах. Возможно, чародей спит на кровати помягче, ест отбросы посвежее и имеет более просторную клетку, однако… Он такой же раб, как и все остальные.
– Могучий чародей, Поборник суда и раб в одном лице, – снова встрял в беседу Давинти. – Завораживающе странное сочетание, не находите? Зачем же тогда магистр Генэди, если, конечно, он действительно так искусен, не воспользуется своими талантами и не покинет проклятый остров? Я бы поступил именно так.
– Не сомневаюсь, – резким тоном ответил Думитур. – Только прежде давай-ка пораскинем мыслишками, эльф. Представим, что некий мятежник осмелился на побег, – многозначительно произнес он, хитро и искоса посматривая в мою сторону. – Единственный выход к берегу – это врата крепости, путь к которым пролегает через плато арены. Лучники, на смотровых вышках, не оставляют свои посты ни днем, ни ночью. Даже если беглецу удастся миновать град метких стрел и приблизиться к заветной цели, проход откроется только по личному приказу хозяина Крактан. А преодолеть такие двери силой способен разве что разъяренный гролль. Да и тот должен быть раза в два крупнее обычного.
