Молча киваю, прижимаю к груди награду и делаю неуверенные шаги к двери. «В моих силах. В моих силах. В моих силах», — повторяю про себя, концентрируясь на состаренной бронзе ручки, пока пересекаю кабинет и цепляюсь в неё. В приёмную в прямом слове вываливаюсь, падая в руки Давида.
— Ты как, Блошка, — с тревогой вглядывается мне в лицо Топор, не выпуская из захвата. — Может к врачу?
— Уведи меня отсюда, — шевелю онемевшими губами, вяло тряся головой. — Домой. К Андрею.
7. Глава 6
Рената
Не помню, как оказываюсь лежащей на заднем сидение автомобиля. Под головой скомканная куртка, которую я как-то умудрилась захватить, выходя от Савицкого, пояс штанов расстёгнут на несколько пуговиц и стянут с живота, расшнурованные ботинки валяются на коврике, издавая не самый приятный аромат, пальцы мёртвой хваткой сжимаются вокруг коробочки.
— Вернулась, Блошка, — поворачивается с водительского кресла Давид и протягивает бутылку с водой. — Замучил тебя старик, потрепал нервы. Пришлось до машины нести на руках и расстёгивать всё, что затрудняет кровообращения.
— Я потеряла сознание? — удивлённо расширяю глаза, принимая сидячую позу. Никогда не проваливалась в прострацию, даже увидев, как убивают Андрея. Гормоны. Чтоб их…
— Поесть тебе надо и отдохнуть, — осуждающе крутит головой Топор, залезая в бардачок и выуживая шоколадный батончик. — Совсем измотала себя. Кости и кожа.
— Это стресс и сух-паёк, — издаю слабый смешок, отпиваю прохладную жидкость и быстро разделываюсь с шоколадкой.
Неприятно посасывает в желудке, липкая слюна скапливается в уголках рта, головокружение запускает вертолёты. С начала охоты я действительно питалась чёрте как, спала где придётся, мылась в местах стойбищ и в редко разбросанных поселениях, больше похожих на развалившиеся убежища.
Не думала, что меня так сильно вымотал кочевой образ жизни, лишённый элементарных удобств и нормальной пищи. Тамне пришлось держаться на внутреннем резерве, а вернувшись поняла, что выжала себе дочиста. Сейчас я с трудом шевелю рукой и никак не могу справиться с пуговицами на поясе.
— Может, отвезти тебя к врачу? А ещё лучше на пару дней положить в больницу. Обследование, анализы, присмотр специалистов. Проверишь, как там ребёнок, — на этом слове он, как обычно, морщится, но сразу отворачивается, чтобы не раздражать меня. — Ты полтора месяца лазила по пескам и горам. В твоём положение не лучшее место для прогулок.
— Отвези меня домой, Давид, — дотягиваюсь и касаюсь пальцами его плеча, слегка сжимая. — Сил сегодня нет. Хочу в родные стены.
Анжиев не спорит. Проворачивает ключ зажигания, отводит ручку коробки передач и мягко выезжает со стоянки, чуть сбавив скорость перед шлагбаумом. По дороге Давид делает остановку у магазина, пропадает в его внутренностях и выходит с двумя большими пакетами, заполненными продуктами.
Добравшись до моего дома, Давид глушит двигатель, помогает зашнуровать мне ботинки, вытаскивает из багажника сумки с продуктами и поднимается со мной, терпеливо ожидая, пока я открою дверь квартиры.
— Иди в ванную, а я пока разберу провизию и встречу курьера с едой, — ставит перед фактом Топор, не спросив моего согласия. — Сама справишься? Или помочь?
— Справлюсь, — отмахиваюсь и поворачиваюсь в сторону узкого коридора. Нет сил даже разозлиться на его самоуправство. Сделав пару шагов торможу и прислоняюсь к стене. — Спасибо, Давид.
