Затем семья развалилась, все разъехались, я пошла в универ. Теперь вот переехала.
И вспомнила все.
— Нет, Маша. Было бы странно, если бы я воспринимал тебя ребенком, и при этом занимался с тобой тем, чем занимался последние часы. И тем, чем займусь еще. Минут через десять, как восстановлю силы, — хмыкнул Антон. — Просто я уже настроился быть правильным мальчиком рядом с хорошей девочкой.
— Это как? — я с неподдельным интересом посмотрела на мужчину.
— Первое свидание с веником цветов и рестораном. Поцелуй. Второе и третье свидание, беседа с Иваном Денисовичем, а затем уже все остальное.
— А тут я явилась в твою спальню.
— Да, — усмехнулся Антон. — Явилась.
— Ты слабо отбивался от меня.
— Ты оказалась сильнее, мне некуда было деваться, — улыбнулся он.
Я расхохоталась, и залезла на Антона. И его Андрей называл роботом, ну серьезно? Даже шутить умеет, пусть и несколько неуклюже, но умеет же! Правда, мне привычнее юмор зумеров, своих одногодок, да и общаться со своими легче. С Антоном приходится постоянно помнить, что он взрослый мужчина, а не одногодка, которого можно на три буквы послать в шутку.
Антона вряд ли можно послать. Даже в шутку. Вдруг возьмет, и пошлется?
— Завтра наберу Денисыча, — сказал Антон.
— Ты решил поговорить про моего папу, при этом лапая меня? — я опустила глаза вниз, на свой живот, на котором сейчас расположены руки Антона. — Может, поговорим про папу как-нибудь потом?
— Как скажешь, — Антон потянул меня на себя.
Я явно почувствовала, что он уже, кхм, набрался сил. Полностью готов к очередному раунду, а я ведь думала, что ни у него, ни у меня больше нет энергии для этих танцев на простынях. Но как оторваться-то?!
— Вау, — выдохнула я, с наслаждением прижавшись разгоряченным лицом к прохладной подушке.
Антон рядом, грудь тяжело вздымается. Но лицо умиротворенное. И чертовски довольное. Да я и сама сейчас как мартовская кошка, только все портит то, что отец ведь заявится. Скоро. И мне нужно предупредить Антона, что у нас «дорогие гости» ожидаются, которых не звали.
Но я все оттягиваю этот момент. Антон ведь подорвется, выставит меня из спальни, и начнет готовиться ко встрече с папой. А я не хочу!
Я вынырнула из своих не слишком приятных мыслей из-за пристального взгляда Антона.
— Что?
— Любуюсь.
— Да ладно? Говори уже, — толкнула его локтем, и взглянула на часы.
Четыре утра.
Из столицы лететь не так уж долго, а от аэропорта ехать до Антона минут пятнадцать, если без пробок. Совсем скоро уже, времени мало, черт бы побрал это время.
— Ничего важного. Просто мысли.
— Какие?
— Почему-то я думал, что у тебя никого не было до меня, — обронил Антон.
Черт.
Черт, черт, черт.
Не хочу вспоминать об этом!
Но Антон, кажется, уловил что-то. То ли по моему лицу понял, то ли по общей атмосфере. Насторожился вдруг.
— Маша?
— Считай, пожалуйста, что ты — первый, — мрачно попросила я.
— Тебя… это добровольно было? Тебя не…
— Нет. Никто меня не насиловал. Просто считай, что ты первый, пожалуйста, потому что это почти так и есть. Не хочу сейчас об этом говорить.
— Мы поговорим об этом позже, — надавил Антон, и обнял меня.
И в кого ты такой догадливый, а? Да и как рассказывать о том, о чем вспоминать противно — о собственной тупости и лихой смелости, чуть не приведшей к катастрофе? Лучше забыть, я вполне могу с этим жить.
Переехала вот, скрылась. И все хорошо.
Почти.
На этой мысли я и заснула, а проснулась от настойчивого звонка в дверь и бурчания Андрея из коридора:
