Катя опять закрыла глаза. Тоненькая прозрачная тюль, не могла сдержать поток солнечного света. В окно, словно вызывая Катю на разговор, стучала ветка березы. Желтых ярких листочков осталось совсем мало, и березка перед зимней спячкой спешила поговорить. И не смотря, на то, что с каждым новым стуком облетали еще несколько, березка продолжала бить в стекло наполовину голой веткой. Царапающий звук, заставлял Катю зажмуриться. Какая то невероятная тоска охватила и без того тревожную душу. Почему раньше она не слышала этого звука?! Потом до нее дошло: она находится в другой палате. Значит, не просто так.
– Очнулась, девонька? Лежи, лежи, не вставай. Тебе укол поставили, слабость, зато нервы на спокое. Ох и натворил Коля беды! И так спокойно родным жизни не давал, а тут такое… – Пожевав сухие губы, санитарка добавила, – А может и к лучшему. Отмучился, сердечный. Все одно, что так, что так. Ой, разболталась я, старая. Пойду. – Надежда увидела, что Катя с ужасом смотрит на нее. – Тебе отдыхать надо. Потрясение за потрясением. Как все выдержать?
– Он умер? – Это был даже не вопрос, просто констатация факта.
Женщина утвердительно качнула головой. – Все одно узнаешь. Да и сама же видела. Как получилось, непонятно. Ладно, стул старый был, все хотели списать, да завхоз жмот еще тот. Новое к себе может по темноте утащить, а старье держит до последнего. Вот и удержал. А главный наш, до этого ли ему? Дел полно и до мебели руки не доходят. Ну, теперь держись Потапыч, точно вышвырнут тебя. А ведь до пенсии, всего ничего осталось. Старый ты, козел! За стула выкинут ведь.
– А Николай все же, как умер? – Катя прервала горестные сожаления санитарки о незнакомом ей завхозе Потапыче. Она заметила, что многие здесь, любят переходить совсем на другие темы, не рассказав главного. Словно хотели, и сами, поскорее забыть жуткие происшествия.
– Да как, как? – Переспросила Надежда. – Упал со стула то, на кровать, а там, откуда он только взялся, болт вылез, кровати тоже, чай, не новье. И в глаз… Задел чего то там. Еще не знаю точно. Да и не к чему мне это. И все. Мгновенная смерть.
Катя часто задышала. Подсознательно она почувствовала, что две эти смерти, не случайны. Но понять, почему именно это пришло ей на ум, не могла. По логике, просто совпадение. Разные люди, разные семьи. Маленький мальчик, и, молодой алкоголик. Но предчувствие чего то страшного, не покидало девушку.
– Скажите, когда меня отпустят? Здесь еще тяжелее, лучше дома отлежусь.
– И то, правда, – Согласилась женщина. – Чего на эти белые стены любоваться. Доктор после обеда будет. Попроси. Выпишет успокоительных и домой отправит. – Верка то, словно петух жареный в одно место клюнул, удрала. Пока с ее сожителем возились, глядь, ее и след простыл. Не к добру все это. Видать, опять… Началось…
– Что началось? – Катя поняла, что женщина чего то недоговаривает, как и все остальные. Но, Надежда, резво поднялась со стула, и, махнув, рукой, вышла.
– «Здесь ответа не найти». – Катя вспомнила о мужчине, с распространённой фамилией, Иванов. – «Савелий, кажется. Точно Иванов Савелий. Он что знает, точно, наверняка». – Катя уже не испытывала слабости. Она была полна решимости, отыскать рабочего и выпытать все. – «А если у него не получится узнать правду, то держись Агнесса! Тебе проходу не дам! Но в неведении не собираюсь оставаться!»
