— Аааа. — успела пискнуть девочка, но
мать тут же зажала ей рот.
— Тише, нас могут услышать.
— Они погонятся за нами.
— Не знаю… Нет. — подняв дочь, она
отряхнула с неё снег и тяжело ступая по сугробу, выбралась на дорогу между
дворов. — Но лучше быть потише.
Только сейчас она вспомнила, что не взяла с собой
даже остатки черствого хлеба, чтобы подкрепится.
В спящей деревне их никто не остановил и,
выходя за околицу, беглянки встретили солнце, поднимавшееся над белым полем.
— У нас все получится, — шептала
женщина. — Только нужно идти все время к болотам. Туда, где видны горы.
— Мы идем к Проклятым?
— Да.
— Когда мы найдем их, то останемся с
ними жить? — девочка воспринимала их побег как интересное приключенье. Весь
смысл происходящего, не доходил до детского сознания.
— Ты, будешь с ними жить.
— А ты? Где будешь ты?
2 глава. Сфенос.
Сфенос
шел так быстро, как позволяло раненое колено и зыбучая поверхность болота, но
слишком медленно, чтобы убежать от своих страхов. Он часто оглядывался назад и
постоянно водил своими острыми, изодранными ушами, прислушиваясь к завываниям
ветра. С момента его побега прошло уже много дней, но орк все еще опасался
погони. Болотная пустошь, по которой
наискосок тянулся его след, была местом безжизненным и неприветливым, со всех
сторон открытым для ветра. По форме она напоминала припорошенную снегом
тарелку, огромную и плоскую, переходившую северным краем в Темные горы.
Одинокий странник был виден на ней издалека и если гоблины решат выследить
беглеца, то сделать это будет совсем просто.
Болотная грязь даже на морозе не замерзала, а
только покрывалась тонкой, ледяной коркой. Когда орк, шагая, наступал на неё,
лед ломался, и он проваливался, крепко увязая в трясине по самую
щиколотку. Обратно болото неохотно отпускало своего пленника, издавая
мерзкий, чавкающий звук, а на снежном покрывале оставался большой, грязный овал
с вваленными внутрь краями. Это сильно замедляло его. Порой Сфеносу казалось,
что он топчется на одном месте и даже бледное, почти белое солнце зимы обгоняло
его, быстро скатываясь в закат.
— К ночи нужно
дойти до леса и найти ночлег. – повторил себе в который раз орк. — Если засну в
грязи, замерзну насмерть.
Это было
правдой. Сырая поверхность сразу намочит и охладит его тело, а постелить что
-нибудь под себя ему было нечего. Из вещей на орке была только шкура оленя,
намотанная на плечи, да кусок тряпки, заменявшей ему штаны, даже развести
костер орк не мог, у него не было кремния.
Сфен тяжко вздохнул, выпуская из широких
ноздрей струйки пара и собрав остатки сил, налег на больную ногу. В колене что-то
неприятно затрещало и ногу прошило острой болью, напоминая, что вывернутый в
сражении мосол так и не зажил до конца. Скрипнув от боли клыками, торчащими
вверх из нижней челюсти, Сфенос упрямо сжал губы и, утерев пот, выступивший на
лбу, продолжил путь. К боли ему было не привыкать, семь лет рабства научили его
стойко сносить экзамены и похуже. Плохо буде если его поймают и вернут обратно.
От этой мысли орк в страхе поежился и нервно
оглянулся назад. Ветер, дувший в спину, словно только этого и ждал. Он зло
сыпанул ему в глаза целую пригоршню мелких льдинок, от чего глаза Сфена
заслезились, и все вокруг размыло, словно в тумане. В скрипе тонких деревьев, то тут, то там
росших по болоту, ему снова почудились голоса преследователей, а в их тенях ему
померещились фигуры горных гоблинов. Орка накрыл приступ паники. Тело словно завопило, требуя бежать, ползти,
прятаться. Огромным усилием воли Сфен заставил себя оставаться на месте.
