Бесконечный сад любви - страница 5



Фантазия казалась чужим языком – тем, который он когда-то знал, но забыл.

Привычная рутина давила, пока он собирался. В зеркале отражался мужчина, у которого было всё и ничего – успешная карьера, солидный счёт в банке, уважение коллег и пустота в глазах, которая с каждым днём становилась глубже. Когда он превратился в этот автомат, имитирующий жизнь вместо того, чтобы жить?

Телефон завибрировал – первое вторжение дня. Мария, его помощница, с утренней сводкой. Конференция с Сингапуром в девять. Обед с группой Хартманн в час. Совещание в три. Ужин с женевской командой в семь. День как день – один из сотен одинаковых, наполненных разговорами об оптимизации поставок и снижении затрат. Миллионы для компаний, ноль для души.

Проверка почты выявила обычное – семнадцать писем от азиатских поставщиков, три «срочных» запроса, которые могли подождать, и одно, от которого он замер. Неизвестный адрес: forward.ch.com. Тема: «Работа вашего отца – вы должны знать».

Палец завис над кнопкой удаления. Он получал письма от чудаков, знавших Эрика, от любителей теорий заговора, уверенных, что его отец нашёл что-то важное перед исчезновением. Но что-то – то самое беспокойство – заставило открыть письмо.

«Господин Мюллер, я работал с вашим отцом в Каире. Недавние открытия подтвердили многие его исследования. Научное сообщество должно ему извинения, которых он не дождался. Думаю, сын должен знать – Эрик Мюллер был прав. Если хотите узнать больше, я буду в Цюрихе на следующей неделе. Доктор М. Ривз»

Джонни перечитал трижды, с каждым разом эмоции, которые он годами хоронил, оживали. Отец был одержим древними цивилизациями, теориями о забытых знаниях, которые официальная наука отвергала. Это разрушило брак родителей, заставило Эрика выбрать пустыню вместо семьи. И теперь кто-то утверждает, что он был прав?

Стены утренней рутины дали трещину.

На балконе, ещё в халате, он глубоко вдохнул свежий воздух – с ароматом озера и свежего хлеба из пекарни через три дома. Фрау Келлнер снизу поливала цветы, напевая что-то похожее на Брамса. Подняла глаза, помахала. Джонни помахал в ответ, думая – выполняет ли она тоже эти ритуалы, чтобы чувствовать связь с миром?

– Прекрасное утро, герр Мюллер! – крикнула она по-немецки. – Возьмите выходной, насладитесь погодой. Вы слишком много работаете.

– Возможно, так и сделаю, – ответил он, удивив себя. Когда он последний раз брал выходной не по плану?

Город просыпался – внизу пробежала девушка, хвост ритмично покачивался; бесшумно проскользил трамвай; где-то пробили часы. Цюрих раскинулся в своей упорядоченной красоте – улицы как шахматная доска, каждая фигура на месте. Озеро мерцало под солнцем, зеркало покоя, которое должно было успокаивать.

Но Джонни чувствовал себя отрезанным, словно часть его уже где-то в другом месте, тоскует по чему-то за пределами знакомого пейзажа. Чувство усиливалось последнее время, особенно после тридцать пятого дня рождения два месяца назад. Дата прошла без помпы – ужин с коллегами, которые звали его «Джон», хотя он не позволял такой близости, вежливые поздравления, похожие на соболезнования, повышение, означающее больше денег для жизни, полной вещей и пустой смысла.

Телефон зазвонил – Мария спрашивала о подготовке к Сингапуру.

– Вообще-то, – услышал он себя, – освободи мне утро. Кое-что появилось.

Пауза затянулась – связь прервалась?