Бьет – значит убивает - страница 15

Но эта квартира была после пожара, соответственно, находилась в жутком состоянии, местами требовала ремонта. Мы постепенно его сделали, но на протяжении полутора лет оставались какие-то мелочи, которые меня раздражали. Трое маленьких детей. По квартире кое-где раскиданы бесхозные стройматериалы. Кайрат постоянно на работе. Скорее всего, на эту неустроенность можно было закрыть глаза, но я с тремя детьми без чьей-либо помощи невероятно уставала. Еще и Даник был очень беспокойным. Он плакал с утра до вечера. Хотя внутричерепное давление у малыша было в норме. Иногда, когда Кайрат приходил с работы, я, совсем обессиленная, вручала ему ребенка: «Забирай своего сына». Именно на бытовом фоне, как у многих, у нас постоянно возникали конфликты. Так продолжалось примерно полтора года. Однажды во время очередной ссоры, когда я держала полуторагодовалого сына на руках, Кайрат абсолютно будничным тоном мне велит:

– Положи ребенка.

– Зачем?

– Я тебя побью.

Я отказываюсь:

– Я не отпущу его. За что ты собираешься меня бить?

– Ты заслужила.

При этих словах он со всей дури толкает меня с сыном на кровать. Я тут же вскакиваю и выбегаю в подъезд. Пытаюсь достучаться до соседей, чтобы попросить у них помощи. После этого случая я сказала Кайрату, что жить так больше не могу и не хочу, даже ради детей.

Сразу, как только у старшей дочери начались летние каникулы (она окончила нулевой класс), мы с детьми в очередной раз уехали в Актау. Там моя тетя сдала нам квартиру. Я сразу же устроила Карину в школу.

Кайрат примерно полгода у нас не появлялся, но регулярно присылал деньги. Возможно, он бы и рад был приехать, навестить нас, тем более что дочки по нему скучали. Но муж был в плену предрассудков. Дело в том, что у казахов мужчину, который живет не в собственном доме, а у родственников своей жены, презрительно называют «құшық күйеу»4. В русском языке есть подобное понятие «примак». На Руси, так же как и в Казахстане (особенно на западе), это положение считалось унизительным. Потому что примаки не являлись хозяевами в своем доме, были зятьями на побегушках. Кайрат сказал, что никогда в жизни не будет құшық күйеу, поэтому к нам не приезжал.

Устроившись в Актау, я открыла торговую точку. У меня была отложена сумма, вырученная от реализации моих украшений и продажи старой машины, которую в свое время подарил нам мой папа. Это был мой стартовый капитал. Моя мама тоже мне помогла – на ее деньги были куплены авиабилеты в Пекин и обратно.

Я решила торговать китайским товаром для рукоделия, наладив прямые поставки. С этой целью мы с моим братом (каждый по своим делам) полетели в Китай для проверки партнеров, фабрики, качества товара. Ранее по неопытности я обожглась, получив из Китая 44 килограмма некачественной и неподходящей мне продукции, которую было сложно реализовать. Наученная горьким опытом, на этот раз я решила проверить все сама и выбрать то, что нужно. Меня все устроило, и я заказала первую партию.

Мой первый магазин был предельно скромный – «островок» площадью пять арендованных квадратных метров в небольшом пассаже. Кайрат дал мне денег на витрины, на которых я разместила натуральные камни, бусины и различные комплектующие для вышивки, бисероплетения, шитья, вязания. В Актау, в котором на тот момент было всего два подобных магазина, это было в диковинку. Женщины подходили к моим витринам, интересовались. В то время рукотворные изделия приобретали все большую ценность и интерес. В женщинах просыпалась творческая жилка, желание что-то сотворить своими руками. Поэтому у меня появились постоянные клиентки – предлагаемый мной ассортимент был востребован, бизнес стремительно развивался. Настолько, что иногда возникала очередь из покупательниц. В течение полугода я открыла вторую точку. Я разрывалась между школой, садиком и своими магазинами.