«Вкус крови, просачивающейся сквозь сломанные зубы, и обещание, что когда-нибудь все закончится. Вот только голод вечен».
Волхотникон
Бесплодные поля в окружении тьмы казались жуткими, когда Надя тихо выбралась из лагеря. Как бы беспечно ни звучал ее голос во время разговора с Серефином, она никогда не продумывала, что будет делать. Ее вели лишь надежды и молитвы. И с каждым шагом она приближалась к своей смерти.
Ее встревожило, насколько непритязательным оказался вход в Соляные пещеры. По сравнению с вычурными дверьми собора в Гражике, это место казалось окруженным зловещей тишиной. Ничего не подозревающий путник мог бы случайно заглянуть в эту лачугу и оказаться посреди кошмара.
Как легко она могла оказаться посреди кошмара.
– Маленькая птичка решила рискнуть своим рассудком? – возникнув рядом, сказал Малахия.
Надя постаралась скрыть, насколько он напугал ее, но ей это не удалось. Она смотрела на дверь, украшенную резными символами, и кровавые отметины, видневшиеся на деревянных стенах.
– Я и не знала, что ты выбираешься из своих священных залов, – ответила она.
«Не смотри».
Он тихо фыркнул и прошел мимо нее. Надя опустила голову, не желая, чтобы он заглядывал ей в глаза.
– Следуй за мной, – произнес он.
Надя зашагала за ним, не поднимая головы и не отрывая взгляда от его покрытых кровью тяжелых черных крыльев, которые волочились по земле.
«Не смотри».
Подойдя к самым дверям, она помедлила. Темнота за порогом пугала до дрожи. Казалось, Наде предстоит шагнуть в навье царство. Предстоит последовать за ним туда, откуда она никогда не сможет выбраться.
– Ты далеко забралась.
Надя чуть не подпрыгнула, услышав голос у самого уха. Чья-то рука схватила ее за локоть и подтолкнула вперед, отчего мир тут же погрузился во тьму.
Живия.
– А где же король? Разве эта безумная затея была не его идеей?
В повисшей тишине Живия заправила выбившуюся прядь Надиных волос ей за ухо, слегка царапнув по щеке железными когтями. И, не дождавшись от Нади ответа, рассмеялась.
– Ох, ты здесь совсем по другому поводу, верно? Ты пришла из-за него.
Во дворце Стервятница вела себя совершенно по-другому. Может, именно в этом месте всплывали их самые темные помыслы, отчего они становились чудовищами, а не людьми?
– Дорогая, я так рада, что мне удалось достучаться до тебя, хоть это не закончится ничем хорошим. Но я с нетерпением жду того, что ты попытаешься сделать. Идем сюда. Здесь лестница. Нам предстоит долгий путь вниз.
Живия переплела свои пальцы с пальцами Нади и сжала их:
– Я не скажу ему, не скажу, – пробормотала она. – Он и так сбит с толку из-за тебя. Растерян. Так что я не скажу ему, что ты знаешь. Ты можешь попытаться, towy Kalyazi, но не думаю, что у тебя получится.
Стервятница тащила Надю вниз по ступеням.
И чем ниже они спускались, тем холоднее становился воздух. В какой-то момент Наде показалось, что это никогда не закончится. Что она останется запертой на этой лестнице, в темноте, до самой смерти. Она никогда бы не решилась спуститься вниз без Живии. Но ее злило, что приходится полагаться на Стервятницу.
На лестнице не встречалось ни одного светильника, поэтому Наде не удавалось ничего разглядеть. В воздухе стоял привкус железа и металла. Темнота давила. Казалось, кто-то двигался в глубине, но Надя и сама не понимала, действительно ли в лабиринтах переходов и в нишах прятались чудовища, не похожие на людей, с несколькими рядами зубов, или это разыгралось ее воображение.
