Азирафаэль буквально влетела в комнату с аналогичным криком «Кроу…» Оба уставились друг на друга, будто синхронизировали догадки.
– Мне кажется, до меня дошло!!! – в один голос крикнули они, и Кроули издал нечто наподобие победного клича.
– Да тихо ты, сколько можно повторять! – просипела Азирафаэль, но не до конца исторгнутый радостный смех трансформировался у нее в подпрыгивание на месте.
– Что, что я такого сказал? – спросил озадаченный Хорас, войдя вслед за Азирафаэль, и оторопел еще больше, когда демон и ангел снова одновременно воскликнули:
– Надо вернуться на площадь!
* * *
Когда черный «Бентли» с визгом затормозил у площади, от солнца осталась только макушка, будто красная шапочка. Кроули, Азирафаэль и Хорас буквально вывалились наружу (хотя со стороны казалось, будто «Бентли» их попросту выплюнул). Тереза еще была там, правда сменила скамейку и читала книгу, но особого интереса в ее глазах не наблюдалось.
– И что мне делать? – спросил Хорас.
– Иди и поговори с ней, – приказным тоном сказал Кроули.
– Что?! – разозлился Хорас. Это единственная эмоция, которую договор не то что не приглушил, а наоборот усилил. – Я не хочу с ней говорить!
– Пожалуйста, Хорас! – вмешалась Азирафаэль. – Она не просто так приходила к тебе. Она хотела поговорить с тобой. Именно с тобой.
– А я не желаю с ней говорить, она чуть не убила ее! – вскричал Хорас.
Все, кто был на площади, посмотрели в их сторону (и некоторые узнали Кроули, оравшего здесь несколько часов назад), включая Терезу. Заметив Хораса, она вскочила со скамейки и бросилась к ним. Хорас попытался рвануть в другую сторону, но Кроули опередил его, схватил и крепко сжал.
– Это договор, – прошипел он, не без труда удерживая брыкающегося Хораса, – он влияет на него!
– А разве он не должен наоборот стремиться к своему исполнению? – запаниковала Азирафаэль.
– Видимо, он меняет характер контрактора, и это не всегда совпадает с его собственными условиями.
– Так это как две параллельные прямые, какой тогда смысл?!
Тут Хорас со всей силы пнул Кроули в колено, отчего тот со стоном сложился пополам, и припустил прочь.
– Стой! – кричала Тереза. – Хорас, пожалуйста! Я хочу с то…
Она застыла на полуслове. И на одной ноге. Стало очень-очень тихо, так что был слышен шорох листьев на мощеной площади и человеческое дыхание. (Если бы его не перекрывал звук льющихся струй фонтана, который напоминал другой, неприличный звук.) Кроули распрямился и огляделся.
– Ты…
– Да, я, – сказала Азирафаэль и опустила руку.
– «Только в крайнем случае», – передразнил он.
– Еще скажи, что сейчас не он, – проворчала Азирафаэль, подошла к Хорасу, чья поза напоминала бреющий полет птицы и встала перед ним. – Хорас, сейчас ты выслушаешь все, что Тереза хотела тебе сказать. И ты не станешь ее бить, – добавила она на всякий случай.
– То есть, это все-таки работает с контракторами, – сказал Кроули.
– Видимо, если приказ не касается самой отмены договора.
Азирафаэль щелкнула пальцами. Люди ожили. Хорас остановился так, будто его дернули за ниточки, и обернулся, ища взглядом нагонявшую его Терезу.
– Хорас, послушай меня! – пропыхтела она, еще не отдышавшись. – Я отпросилась у отца, мне скоро нужно возвращаться.
Кроули и Азирафаэль тактично отошли и уставились на фонтан так, будто был это фонтан Треви.
– Куда возвращаться? – не понял Хорас. Он чувствовал сильный зуд в кулаках, но почему-то напрочь забыл, каким образом их обычно чешут.
