Вонзившись в шею Саввы ногтями, я впускаю его в себя. Влажный вкус языка играет у меня во рту, пальцы беспрепятственно трогают меня поверх белья. Я не знаю, алкоголь так на меня действует или он сам, но границы дозволенного, которые я обычно ощущаю, сейчас с треском рассыпаются. Мне мало всего: мало нашего поцелуя со столкновением зубов, мало влажных звуков и шума сбившегося дыхания, мало того, что его рука делает у меня под юбкой.
Я хочу больше. Хочу больше. Хочу. Хочу больше.
Возможно, я произнесла эти слова вслух, потому что моя спина вдруг отрывается от обивки кресла, а в уши проникает хриплый шёпот:
— Иди ко мне.
Темно и неудобно. Моё колено задевает рычаг передач, крестец упирается руль. На всё это мне сейчас наплевать: мне нужна ещё одна доза его губ.
Дыхание Саввы обжигает мою шею, ладони по-хозяйски задирают подол платья и сжимают бёдра. «Сильнее», — шепчу я ему. Каждый миллиметр тела пронзают искры эйфории: с такой силой он вдавливает пальцы мне в кожу и запечатывает губами мой рот. Болезненный спазм внизу живота требует освобождения, так же как и мой распоясавшийся голод. Я даже не помню, что когда-либо испытывала настолько неконтролируемое сексуальное влечение. Хочу чувствовать его в себе. Сейчас. Сию же минуту.
Мои пальцы находят его ремень и неумело расправляются с пряжкой. Слышится легкое жужжание — кресло отъезжает назад. Савва приподнимает бёдра, стягивая брюки.
Его член твёрдый, почти раскалённый и настолько длинный, что я не удерживаюсь от изумлённого:
— Ох, чёрт.
Ну а какой ещё мог быть у парня с такими пальцами?
И снова поцелуй, и снова его ладони, собственнически обхватившие мои ягодицы. Савва даже не пытается снять с меня бельё — просто оттягивает его в сторону.
Я не склонна к актёрству и фальшивым стонам в попытке польстить самолюбию партнёра, но на это долгожданное проникновение откликается всё моё тело, заставляя меня захлебнуться глубинным хрипом. Савва ощущается именно так, как мне сейчас нужно: плотно, идеально глубоко, до сладкого нытья в животе и поджимающихся ступней.
Я начинаю двигаться на нём сама — настолько я изголодалась. Сколько у меня не было секса? Месяц? Полгода? Сейчас кажется, будто целое десятилетие.
Савва убирает мои волосы, падающие ему на лицо, заглядывает в глаза. Во мне нет ни капли смущения, даже несмотря на то, что его член двигается внутри меня, пока мы находимся в машине. Да, ты снова победил. Не зная твоей фамилии, я позволяю тебе трахать себя на ресторанной парковке. Без презерватива.
— Это просто прелюдия, чтобы мы могли доехать до дома, — хрипло шепчет он, продевая палец под кружевную полоску стрингов, вонзившуюся мне в ягодицы. Охнув, я впиваюсь ногтями в кожаный подголовник, потому что в этот момент он резко её тянет.
— В тебе очень мокро. Ты так сильно меня хотела?
Самовлюблённый мальчишка. Я не буду тебе отвечать — ты ведь и так всё чувствуешь.
Возможно, дело в этих словах, но натяжение внутри меня становится почти звенящим. Его рука ныряет мне в волосы, заставляя наши рты столкнуться. Он сбросил маску, превратившись в единоличного завоевателя: этот поцелуй — на его условиях, и я больше на нём не двигаюсь. Подхватив мои бёдра, он поднимает и опускает меня на себя, задавая новый темп. Теперь моё наслаждение зависит от него, и, к счастью, он ничего не портит.
— Я кончу в тебя, — вибрирует у меня в горле. Это не предупреждение и не вопрос: ему просто хочется поставить меня перед фактом.
