Братья Нобели - страница 4

Супруги стали жить в Евле в доме погибшего мужа Бриты-Катарины – жили в мире и согласии, воспитывая старших детей от предыдущих браков и благословляя небеса за последующее рождение уже их общих детей, девочек Бриты (1803) и Амалии (1805). Этот брак окажется счастливым, что видно по завещанию Бриты-Катарины Альберг, составленному за год до ее смерти в 1822 году. Единственному сыну от этого союза, Эммануилу-второму, суждено было стать промышленником и инженером-изобретателем, неординарным химиком-самоучкой, а самое главное, – отцом трех необычайно одаренных сыновей, каждому из которых будет суждено прославить фамилию предков на весь цивилизованный мир.

Без хороших отцов нет хорошего воспитания, несмотря на все школы.

Н. М. Карамзин

Самое время составить подробный портрет отца трех будущих «шведских богатырей», хотя всевозможные заслуги, достижения и черты характера этого незаурядного шведа будут проступать в различном контексте на протяжении всей книги. Тем не менее уже сейчас, «во-первых строках» нашего «письма» об Эммануиле Нобеле, можно сказать первое и главное. Это был настоящий self made man, «человек, который сделал себя сам», упрямо и неотступно продолжая менять себя самого и вселенную вокруг себя на протяжении всей жизни.

Судя по всему, гонорары Эммануила Нобеля-старшего (на какое-то время он отправляется из Евле на север в город Сундсвалле работать лазаретным фельдшером) не позволяли ему достойно содержать семью. В 1815 году, когда сыну исполнилось 14 лет и тот достиг возраста, в котором, по понятиям того времени, мужчина должен начать зарабатывать себе на жизнь, Нобель-старший записывает его в качестве соискателя на какое-либо место в морское ведомство в его родном Евле. В июне того же года Эммануил был взят кают-юнгой на большое парусное судно «Фетида», занимавшееся, судя по всему, грузоперевозками по всему миру, но большей частью в бассейне Средиземного моря. В задачу кают-юнги военного флота, как следует из названия этой должности, входили уборка и обслуживание кают капитана и офицеров на корабле, но на торговом судне речь шла о денщике капитана. Так как в итоге Эммануил Нобель-младший прослужил в этой должности три года, то можно предположить, что он с ней успешно справился.

Неизвестно, в каких именно странах ему довелось побывать за это время, но, без сомнения, в их число вошли Греция, Италия, Египет, Турция, а также, возможно, Франция с Испанией и Португалией. Во время плавания он освоил основанный на итальянском средиземноморский язык «лингва франка». Этот международный язык, служивший главным средством общения моряков всех народов, ходивших тогда по Средиземному морю, вобрал в себя немало слов из турецкого, арабского, французского, испанского и других языков. Не исключено, что за эти три года жизнь юного Эммануила не раз подвергалась смертельной опасности, но и об этом мы знаем очень немного. Известно лишь, что однажды во время плавания он заразился чумой, и трудно сказать, чем бы все закончилось, если бы не некий Измаил Гибралтар не настоял бы на том, чтобы отправить юношу на берег к врачу. Чуму тогда еще не лечили, и поскольку юноша успешно вылечился, можно предположить, что он болел чем-то другим, гораздо менее тяжелым.

Гибралтар был одним из тех международных авантюристов, какими изобиловал XVIII век, но которые еще встречались и в начале куда более рационального XIX-го. В качестве капитана почтового судна он избороздил почти весь мир; немного торговал и занимался шпионажем в пользу Турции, а в 1810-х годах был генеральным поверенным турецкого паши Египта; среди прочего в его задачу входила закупка в Европе различных видов оружия, в первую очередь артиллерии. С этой целью он и решил направиться в Швецию и использовал юного Нобеля, с которым, вероятнее всего, познакомился в Александрии, в качестве учителя шведского языка. Судя по всему, Эммануил оказался неплохим педагогом, так как, появившись впервые в Стокгольме в 1817 году, Измаил Гибралтар более или менее сносно изъяснялся по-шведски. В то же время знакомство с этим повидавшим разные страны и народы, всесторонне образованным человеком должно было немало дать и самому Эммануилу, имевшему в то время в лучшем случае начальное образование.