Бремя Сияния - страница 4

Движения.

Они были рваными, лишенными координации. Она споткнулась о собственную тень, едва не грохнувшись. Пытаясь подхватить кружку, поставленную пьяным грубияном на самый край стола, она чуть не опрокинула весь стол, только чудом удержав его. Казалось, ее худое, изможденное тело было ей не подконтрольно, скованное невидимыми цепями страха и предельной усталости. Он отметил, как ее рука, тонкая как прутик, постоянно прижималась к груди, под грубой тканью рубахи – защитный жест? Или попытка что-то спрятать?

Реакция.

На грубый окрик Хогара, обвинявшего ее в разлитом эле, она не оправдывалась. Она сжалась, приняв гнев как неизбежное наказание, ее плечи подались вперед, голова втянулась. Когда один из завсегдатаев, ухмыляясь, шлепнул ее по тощему заду, она не вскрикнула, не отпрыгнула. Она еще глубже ушла в себя, в капюшон, словно пытаясь исчезнуть, раствориться в воздухе. Ее покорность была не смирением – это была отчаянная мимикрия жертвы, пытающейся стать невидимой для хищника.

Каждая замеченная деталь, каждая неуклюжая попытка казаться обычной служанкой не рассеивали его уверенность, а укрепляли ее. Это был Люмин. Сомнений не оставалось. Но Люмин, живущий на лезвии ножа. Изможденный до крайности, балансирующий на грани срыва и почти лишенный сил даже для базового притворства. Что довело ее до такого состояния? – вопрос всплыл сам собой, подогревая профессиональный интерес.

И главное – как эта ходячая тень сумела скрываться так долго в этом зверинце? Охотничий азарт сменился научным любопытством. Он нашел не просто дичь. Он нашел живую загадку, требующую изучения. Его пальцы непроизвольно сжались на коленях. Его загадка. И он намерен был ее разгадать. Пока он впитывал каждую ее дрожь, каждое неловкое движение, она вдруг замерла, будто приняв решение, и решительно направилась к Хогару.

***

С трудом оторвав взгляд от леденящих серых очей, Элира пошла к Хогару. Она низко пригнула голову, стараясь говорить так, чтобы слышал только он, сквозь гул крови в ушах.

– Х-хозяин, – ее голос сорвался в шепот, хриплый от ужаса. – П-простите… к-кувшин… Я… Мне плохо. Живот… режет. Разрешите… в чулан? Отлечься? Пять минут…

Она судорожно сглотнула, пытаясь изобразить муку. Рука инстинктивно прижалась к животу. Мешочек с травами был под рубахой, это успокаивало. «Пожалуйста, отпусти. Пожалуйста.»

Хогар окинул ее взглядом, полным презрения и раздражения. Его жирное лицо покраснело еще больше.

– Чтоб тебя! – зашипел он, брызгая слюной. – Весь эль на пол! Стыд! И еще отлынивать?! – Он махнул ножом. – Иди, сопливая! Но с жалованья сегодняшний день – вычту! И за кувшин!

Элира закивала так часто, что голова закружилась.

– С-спасибо, хозяин. Поняла.

Голод? Пусть. Лишь бы жить. Она развернулась, стараясь не бежать, и быстро засеменила к спасительному коридору, спиной чувствуя тяжелый, неотрывный взгляд инквизитора. Он все еще стоял там, в центре зала, как темный идол, но его глаза… они следили за каждым ее движением. Не смотрит на дверь. Смотрит на МЕНЯ. Ужас придал ей скорости. Она юркнула в узкий, темный проход.

***

«Она пытается бежать. Предсказуемо. Глупо.» Кай не шелохнулся, лишь слегка повернул голову, следя взглядом, как тень девушки метнулась в темный проход за стойкой. Подсобка? Чулан? Тупик. Уголок рта под воротником мантии дрогнул в подобии холодной усмешки. Он плавно двинулся вперед, обходя стойку. Его подчиненные сделали шаг, чтобы последовать. Резкий, почти невидимый жест Кая – пальцы, сложенные в специфический знак Ордена: "Стоять. Ожидать". Они замерли на месте. Это была его добыча.